Небесный капитан

— Прав, не прав, какая разница? — Лизе не хотелось входить в подробности, но и без них нельзя. Мария ведь не обманула по поводу волны, Лиза и в самом деле не смогла «прыгнуть». В первый раз попробовала по пути из ресторана. Приобняла Вадима и попыталась. Безуспешно, увы. Второй раз уже в машине. И тоже ничего. А раз так, то с Марией следовало дружить, поскольку они здесь действительно застряли.

— Всего понемногу, — усмехнулась она, отвечая на вопрос о роде своих занятий. — Но в целом Федор прав, потому что я ему это сама сказала. Я флотский пилот. Капитан первого ранга в отставке, и вся из себя полный герой. Вернее героиня. Если голую увидишь, от ужаса описаешься!

— Что, такая красивая? — понимающе спросила Мария.

— Ну, — сдала назад Лиза, — это была гипербола. Я имела в виду, что боевых шрамов не счесть.

— Надо же! Кто бы мог подумать! А на чем ты летала? — по всей видимости, интерес был искренний, но иди знай, что у Марии на уме.

— Сначала летала на истребителе, потом командиром на тяжелых машинах, — Лиза решила, что рассказывать о летающих кораблях не стоит, и так уже «разоблачилась перед партией» дальше некуда! Как говорили в СССР, «по самые гланды!»

— На очень тяжелых и очень больших, — Лиза не заметила, как на кухню вошел Рощин, но, услышав его реплику, решила, что он, как всегда, появился вовремя, хотя и лезет не в свои дела.

«Ну, может быть, хоть с ним повезет? Должно же мне когда-нибудь свезти!»

Могло случиться и так, и эдак, но на данный момент сдержанность Рощина ей скорее импонировала, чем наоборот. Не говоря уже о том, что он ей нравился как мужчина. И да, в его присутствии она могла позволить себе то, чего Елизавета Браге не позволяла себе ни с кем и никогда — быть просто женщиной. В меру слабой, временами беззащитной. Что отнюдь немало, если вынуждена все время соответствовать, решать за других, брать на себя, вести за собой.

— Насколько больших? — спросила Мария и кивнула Рощину на его рюмку. — Присоединяйтесь, Вадим!

— А оно тебе надо? — грустно улыбнулась Лиза. — Твой мир, Маша, далеко впереди, вас догонять пупок развяжется!

— Мне просто интересно, — спокойно объяснила женщина. — Я в вашем мире никогда не бывала, не знаю даже, чего ожидать.

«Может быть, и так…»

— У нас есть летающие корабли…

— Ты имеешь в виду не самолеты, — Мария уловила главное, и это многое могло сказать о ее уме.

— Авиаматка имеет в длину двести тридцать метров и несет полста торпедоносцев и штурмовиков…

— Хочешь сказать, у вас летают такие монстры?!

Похоже, Лизе удалось удивить собеседницу, если не сказать больше.

— Летают, — подтвердила она вслух.

Больше они этой ночью ни о чем таком не разговаривали. Поели, выпили чаю, усугубили разумной дозой спиртного и пошли спать.

Впрочем, не все. Во всяком случае, не сразу. Лиза и Вадим вышли на открытую веранду и закурили. Встали у балюстрады, выдыхая в холодный ночной воздух пар вместе с табачным дымом. Помолчали.

— Извини! — сказала, наконец, Лиза. — Опять я что-то не то сделала.

— Сделанного не воротишь! — коротко ответил Рощин. — Забудь!

— Мы здесь застряли, и неизвестно насколько, — объяснила Лиза причину своего раскаяния.

— Знаешь, что случилось?

— Вроде бы знаю, — пожала плечами Лиза, — но я и сама не слишком понимаю, что к чему. Мария сказала, что связь между мирами временно нарушена. Возникли какие-то возмущения, идет волна… Поверь, Вадим, для меня это такая же китайская грамота, как и для тебя. Всей разницы, что я уже год, как знаю, что могу проходить через барьер.

Разумеется, это была не вся правда, но всей правды не знает никто, и Лиза не хотела, чтобы узнал. В конце концов, она имела право на тайну личности — в самом прямом смысле слова — и вдобавок имела несчастье узнать, что не все люди то, чем они кажутся на первый взгляд. А любовь, известное дело, и вовсе туманит взор. Так что нет. Не вся правда, а только та ее часть, без которой не обойтись.

— Полагаю, мы должны объясниться, — Рощин повернулся к Лизе лицом и теперь смотрел ей прямо в глаза. — Первое и самое главное, о чем ты никогда не должна забывать. Я тебя люблю. Все остальное тлен!

«Сильно сказано! — отметила Лиза. — Ты, Рощин, меня не разочаровал. Но что во-вторых?»

— Во-вторых, — словно отвечая на ее вопрос, сказал Рощин, по-прежнему глядя глаза в глаза, — твои секреты, что бы это ни было, это твои секреты. Ты можешь не опасаться, что я расскажу о них кому-либо даже по ошибке или в бреду. В здравой памяти я этого не сделаю тем более.

— Спасибо!

— Не думаю, что ты должна меня благодарить.

— А любить тебя можно? — прищурилась Лиза.

— Нужно! — улыбнулся Рощин. — Но полагаю, не сегодня. Вернее, не сейчас.

— Согласна! — кивнула Лиза. — Если честно, устала как не знаю кто, так что способно только на то, чтобы лежать под тобой и думать о родине.

— Да и то на вряд ли! — добавила через мгновение, обдумав предыдущую фразу. — Скорее всего, просто усну!