Грусть, широкая как Волга…Все мы смертны. Ну, так что ж!..Слишком горестно и долгоВсе о смерти ты поешь.Посмотри, как над равнинойЗанимается заря!Посмотри, как журавлиныйПояс кружится, паря!Счастлив будь, как эти птицы!Вместе с ними улети!..Хорошо порой грустится,Хорошо дремать в пути.Хорошо играть в мажоре,Хорошо любить и сметь.Да, но как же наше горе?..Да, но как же, как же смерть?..«Чем я сердце успокою?..»
Чем я сердце успокою?Чем тревогу превозмочь?Смерть стучит мне в грудь клюкою,В грудь клюкою день и ночь.Ты живешь, поешь и дышишь,Но бегут, текут часы.Взмахи маятника слышишь?Слышишь грозный звон косы?Слышишь, слышишь, как стучитсяПрямо в сердце смерть твоя,Как томится в клетке птица,В прутья крыльями бия?Смерть в твое стучится сердце,Сердце-птица рвется прочь.Распахни пошире дверце!И умчится птица в ночь.«Дух-Орфей, Ты снова в преисподней…»
Дух-Орфей, Ты снова в преисподней,В хороводе призрачных теней.С каждым днем все шире, все свободнейТы поешь в груди моей, Орфей!Для Тебя, о, песнопевец мира,Я раскрыл, как встарь, свою тетрадь.Ты во мне, и плоть моя лишь лира,На которой призван Ты играть.«И прозвучало вдруг: “Восстань!..”»
И прозвучало вдруг: «Восстань!»И всколыхнулся сумрак зыбкий,И Кто-то сжал мою гортань,Как музыкант сжимает скрипку,И заскользили по струнеВдруг чьи-то трепетные пальцы, —И я запел, и стали мнеБлизки все робкие скитальцы,Все, приведенные судьбойДрожать и млеть в тисках у Духа,И петь, и чуять под собойТворца внимающее ухо.«Как рыболов в углу своем один…»
Как рыболов в углу своем один,Весь — ожиданье нового улова.Вот, вот всплывет из девственных глубинОгромное, чешуйчатое Слово.Но вещей Рыбы призрак голубойПод зыбью слов неслышно проплывает,И вновь звенит серебряный прибой,И волн печаль утесы омывает.Муза («Снова стихи, голубые, небесные розы…»)
Снова стихи, голубые, небесные розы.Медленно льется ручей полуслов-полузвуков.Грустная муза, соперница трезвенной прозы,Снова поет, в колыбели тоску убаюкав.Сладостны слезы, и с ними душа не боролась.Долго внимала она воркованью свирели.Мерно шумели над нею дремучие ели,Плакал далекий грудной переливчатый голос.Молчание («Молчит Творец. Молчит небесный хор…»)