Небьющееся сердце

Глава 10 Глеб и Оля (окончание)

Вечерело. Небо было малиновым – к ветру и перемене погоды. Они только что закончили ужинать. Глеб делал вид, что читает. Оля убирала со стола. Глеб было сунулся помогать, но Оля решительно отказалась. Дэзи, постукивая когтями по полу, сопровождала Олю в кухню и обратно. Мирная домашняя сцена. Догорающий летний день, деревенский покой, дом, утопающий в зелени, долгие неспешные трапезы на веранде и разговоры обо всем на свете. В тот вечер, однако, оба молчали. Оля вскользь сказала, что она загостилась и ей уже пора. Чувствует она себя хорошо и… ну, одним словом, ей пора. Глеб пробормотал:

– Куда вам спешить… вам еще окрепнуть не мешает, и головные боли могут вернуться.

Жалкий лепет! Настроение у него было подавленным. Он чувствовал свою беспомощность, неумение сказать… Не находит слов? Не уверен? Боится показаться смешным, нелепым и навязчивым стариком? Как бы там ни было, ничего кроме: «Ну, куда вам спешить? Оставайтесь! Вы еще недостаточно окрепли. И собаки вас полюбили», – он не придумал. Идиот! «Собаки вас полюбили!» Убедительная причина, чтобы остаться. Ему хотелось взять ее за руку и сказать: «Не уходите! Я не хочу, останьтесь!» Но он не смел. Что он мог ей дать? Тысячу раз прав Борис. Неудачник! Жалкий старый неудачник, зарывший талант в землю, способный только терять… Все ушло, как песок сквозь пальцы… А у нее своя жизнь, о которой он ничего не знает. Она рассказала ему далеко не все. Она ничего ему не рассказала! Он прекрасно помнит, что лежало в ее маленькой кожаной сумочке с длинным ремешком, которую потом нашел Цезарь… Глеб подозревал, что авария произошла не случайно, и гнал от себя дурные мысли. Она ведь даже не назвала своего настоящего имени. Оля! В паспорте совсем другое. Пришла ниоткуда и уйдет в никуда. Он стал неохотно выходить из дома – ему казалось, что он уйдет, а она исчезнет, как и не было.

Она стирает ему рубашки, гладит, тщательно расправляя воротничок. Глупец, он придает этому какое-то чуть ли не сакральное значение! Видит за обычным человеческим желанием отблагодарить некий особый смысл…

Каждый вечер они подолгу, до ночи, до звезд, сидят на веранде, разговаривают или молчат. Она штопает его свитер, старательно и неумело, уже который день, или вернее вечер, несмотря на его протесты. А ему хочется сказать… Казалось бы чего проще! Взять и сказать: «Оля, я…»

Но он молчал, ругая себя за трусость. Трус и неудачник! Дед всегда говорил – главное ввязаться, а там посмотрим! А он даже ввязаться не способен, заранее принимая поражение. Видимо, кураж и чувство авантюризма, гуляющие в их роду из одного поколения в другое, достаются не всем понемногу, а лишь одному. В их поколении – это Борис. Боб. Глеба восхищало и забавляло нахальство младшего брата: вот кто не боится получить щелчок по носу! И получает, получает же! Ну и что? «Корона с головы не упала, – только и скажет, почесав в затылке, и снова вперед. – Волков бояться, в лес не ходить!»

«А интересно, – вдруг подумал Глеб, украдкой взглянув на Олю и полагая, что она не заметила его взгляда, – если бы Борис захотел, сумел бы он… он ведь сказал про нее: «А она ничего, надо будет к ней присмотреться».

Глеб тогда засмеялся и ответил:

– Хочешь пари? Ты не в ее вкусе.

– Как это? – заинтересовался Борис.

– Очень просто. Она – домашняя и спокойная женщина, видишь, штопает мой свитер, уже неделю, не то что твои многочисленные жены-аферистки.

– Дурачок ты, – с сожалением ответил младший брат, – да эта твоя залетная птичка даст форы всем моим аферисткам, вместе взятым!

– Откуда ты знаешь? – неприятно удивился Глеб.

– Да я этих… баб-с нутром чую! Кто есть ху и ху есть кто! И мой тебе совет: держись от нее подальше. Вот поправится и пусть себе идет на все четыре стороны.

– Сам держись, – сказал тогда Глеб, но подумал, что в интуиции Борису не откажешь, а ведь он даже не знал про деньги и пистолет в ее сумочке.

– Не знаю. Не обещаю. Я – другое дело. Как человек более опытный, я ничем не рискую.

– А чем рискую я?

– Разбить свое хрустальное сердце, теперь уже навсегда. А я – нет! Оно у меня небьющееся. Твоя Оля – та еще птичка. Ты только посмотри на нее – какой характер чувствуется, какая порода! Как держится! Спокойна, деловита, а внутри – страсти.

– Какие еще страсти? Что ты несешь?

– Какие? Жажда любви, например, денег… Может, раздумывает, как ограбить, не тебя, мой бедный брат, увы! Что с тебя взять? Банк какой-нибудь. Воображаю, какова она в постели! Смотри, как она решительно перерезает нитку ножницами – девяносто девять из ста просто бы перекусили зубами. Нет, не так она проста, как ты, Глебушка, думаешь. Просто тебе жизненного опыта не хватает. Штопает, ах, свитер! Ни одна из моих жен не стала бы штопать ни свитер, ни носки, чтобы, не дай бог, не уронить своего женского достоинства и не задеть своей женской гордости. А эта – не боится! О, это птица высокого полета, поверь мне. Из тех, кто, если любят, то принца, а если крадут, так миллион. И вообще, на все способны.

– Это что, образчик мужской логики?