Неблаженные блаженные святые. Рассказы о необыкновенных подвижниках

Умерла она 21 февраля 1920 года. В магазинах тогда почти ничего не было. Материю продавали по талонам, а наша семья давно уже их отоварила. Больше – проси не проси – ничего не получишь. Как быть? Ну, думаю, пойду в магазин, попрошу хотя бы марли. Все же будет лучше, чем просто оструганный гроб.

Пришла в магазин, стала говорить с заведующим:

– Мне у вас хотя бы марли купить, гроб надо знакомой старушке обить, она заранее меня просила об этом.

Заведующий позвал мальчика-ученика:

– Миша, там на полке есть у нас розовая марля, сходи и принеси.

Я подумала: «Не смеется ли он надо мной. Разве бывает розовая марля?»

Но смотрю: несет мальчик ворох марли красивого густо-розового цвета. Никогда такой марли не было в продаже. Вот и обили ей «домик» в розовый цвет. Да кругом оборочки и бантики понаделали – красиво получилось. Так исполнилось предсмертное желание Любушки.

Зима 1920 года была тяжелой. Шла Гражданская война. Люди страдали на фронте, страдали в тылу: не хватало хлеба, керосина, дров. В домах было холодно, как на улице. Вместо ламп по вечерам зажигали «моргасики», и при таком освещении дети учили уроки. Взрослые были озабочены тем, как достать пропитание для семьи.

Казалось, каждый думал лишь о себе. Но когда узнали, что Любушка преставилась ко Господу и ее хоронят, люди все бросили и поспешили проводить блаженную в последний путь. Людей собралось так много, что со стороны милиции были приняты меры для охраны порядка. Так народ почитал память Любушки.

Любушка после смерти своей матери жила с сестрой Ольгой, которая относилась к ней снисходительно.

Она не притесняла ее, не обижала, но не верила ей, говоря:

– Блажь напускает на себя наша Люба.

Воистину, «не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своем» (Мф. 13, 57). Когда же Ольга увидела огромное множество людей, сопровождавших Любушку в последний путь, горько заплакала:

– Сколько людей знали мою сестру, одна я только не знала ее…»

Председатель сельсовета О блаженном мученике Алексии Елнатском

Алексей Иванович Ворошин родился в начале 1890-х годов (есть и другие данные на сей счет) в деревне Каурчиха Юрьевецкого уезда Костромской губернии. Отец Алексея был старостой храма в селе Елнать (от названия этого села происходит и прозвище блаженного – Елнатский).

Когда Алексею пришло время жениться, он подыскал невесту и хотел было обручиться с ней. Но сватовство расстроилось: девушка была слишком привязана к неблагочестивым, вольным обычаям, присущим большинству молодежи.

Алексей отложил сватовство и отправился в Кривоезерскую пустынь на левом берегу Волги, напротив Юрьевца (ныне затоплена). Там молодой человек провел год как послушник.

Потом Алексей вернулся домой, поставил с отцом на огороде келью и начал жить один. Все свободное время он отдавал молитве, уединяясь для этого или в келье, или на ключе блаженного Симона Юрьевецкого, который подвизался здесь в ХVI веке. Надо заметить, что этого святого Алексей чтил особо.

В молитве и уединении прошло несколько лет.

После революции 1917 года односельчане выбрали Алексея Ивановича председателем сельсовета. Став председателем, он не изменил своего образа жизни: по-прежнему много молился и посещал церковные службы.

Через год, однако, властями был назначен другой председатель.

Алексей Иванович уединился в своей келье, отдавшись подвигу поста и молитвы.

В 1928 году он принял подвиг юродства. Теперь блаженный жил, где придется, одевался в лохмотья, никто не знал, где он ночует, и всегда его появление было для крестьян неожиданностью.

То вдруг возьмет и в самый разгар крестьянских работ начнет ходить по полям, меряя их палкой и мешая работе.

Крестьяне смеялись над ним, но он не обращал на это внимания. Рассерженные, они гнали его, блаженный уходил, а затем возвращался. И все повторялось сначала.

Прошел год, и на этих полях появился чиновник, который вел себя точно так, как показывал блаженный.

Никто из крестьян не догадывался, что их будут высылать. Да и представить было трудно, что тебя из твоего собственного дома выгонят без какой бы то ни было вины… А блаженный уже ходил по селам и предупреждал тех, кто будет выслан.

Бывало, придет блаженный в какое-нибудь село, выберет дом и начнет его мерить. Окружающие смотрят, смеются. Но проходит время, и хозяина дома арестовывают и дают ему срок – столько лет, сколько названо было блаженным.

Однажды Алексей Иванович пришел к сестре Анне и, не говоря ни слова, принялся собирать вещи. Ходил по комнатам, что-то разыскивал, а что находил, складывал на стол. И когда набрался полный стол, схватил шапку и убежал.

Анна поняла, что это какой-то знак, предвестие, и что эти вещи надо хранить отдельно. Она спрятала их подальше. Когда же пришла комиссия и отобрала имущество, только эти вещи и сохранились.