Небо без звезд

Последний удар инспектора на несколько минут лишил отца сознания. Теперь он пришел в себя и разговаривал вполне связно, но Алуэтт все равно за него тревожилась. Она посветила ему в глаза фонариком, как учила сестра Лорель. Зрачки вроде бы реагировали нормально, но ясно было, что без медицинской помощи не обойтись. Доставить бы его обратно в Обитель: пусть сестра Лорель осмотрит пострадавшего и напоит своей целебной настойкой.

Алуэтт снова вонзила лопату в грязь. Одной рукой она работала медленно, но дело все же потихоньку продвигалось вперед. Яма была уже глубиной по колено.

Отец показал ей, где под слоем мягкой земли и палой листвы спрятана лопата, а потом и место у могилы в форме ромба. Он клялся, что зарыл свои сокровища именно там, но Алуэтт уже начала опасаться, что кто-то добрался до клада раньше них.

Ей не терпелось уйти с этой поляны. Между деревьями жутковатыми призраками витал туман, в лесу эхом отдавались странные голоса; и еще, конечно, здесь был инспектор Лимьер.

Он так и остался лежать в нескольких метрах от нее. Не шевелился, но и не умер. Грудь его равномерно поднималась и опускалась, импланты искрили и щелкали, отчего Алуэтт каждый раз подскакивала.

Она понятия не имела, когда инспектор очнется – если вообще очнется – и в каком тогда будет состоянии. Лучше бы поскорее откопать спрятанное отцом и убраться отсюда.

Она в очередной раз нажала ногой и почувствовала, что лопата на что-то наткнулась.

– Погоди… – Гуго, поморщившись от боли, наклонился, чтобы заглянуть в яму. – Ага, вот и ящик.

Алуэтт с облегчением выронила лопату, опустилась на колени и принялась здоровой рукой разгребать землю, пока под ней не показалась крышка из пермастали. Исхитрившись ухватиться за край ящика, она, кряхтя от натуги, выволокла его из ямы.

Гуго хмыкнул:

– Да ты сильнее меня, Маленький Жаворонок.

Улыбнувшись его похвале, Алуэтт поднесла ящик отцу. Тот смахнул с крышки и боков грязь, отщелкнул замочки и открыл крышку.

Девушка изумленно ахнула. Ящик до краев был наполнен титаном. Гладкие слитки сверкали в лучах фонаря.

Даже несмотря на страшную сырость, у Алуэтт пересохло во рту. Она знала, как ценится титан, знала, что первое и второе сословия только эту валюту и признают. Но откуда такое богатство у простого человека?

Алуэтт не хотелось расспрашивать отца, она боялась спровоцировать новую ссору. Но с другой стороны, если не спросить сейчас, потом этот вопрос будет вечно преследовать ее. И она решилась:

– Папа, ты все это украл?

Гуго низко склонил голову, и Алуэтт сглотнула, приготовившись к худшему. Но отец ответил:

– Здесь нет ничего краденого.

Она удивилась:

– Как?

– Включая и вот это… – Гуго запустил руку в глубину ящика и вытащил продолговатый предмет, который Алуэтт узнала с первого взгляда.

– Еще один подсвечник?

– Они парные, – объяснил отец. – В этом скрыт трекер. – Он накрыл узкий конец подсвечника ладонью и указал на второй, лежавший рядом на земле. – А в этом карта. Они помогают найти дорогу к известному тебе месту.

– А где ты их взял?

Его лицо стало отстраненным.

– Во всяком случае, не украл. Мне их дали. Подарили.

Она ожидала подробностей, но не дождалась. Вместо этого отец подтянул к себе мешок и принялся перекладывать в него слитки, укрывшись за привычным молчанием.

Алуэтт засомневалась, узнает ли она когда-нибудь все тайны отца.

– Папа… – начала было она, но осеклась, заслышав шорох листьев под ногами.

Оба разом оглянулись – и обнаружили, что инспектор исчез.

Алуэтт вскочила, огляделась кругом, чувствуя, как снова заколотилось сердце.

– Где он? Куда делся?

– Не знаю. – Гуго поспешно затянул мешок и взвалил его на плечи. – Но отсюда надо уходить.

Несмотря на страшную слабость, он молниеносно оказался на ногах. Ухватил Алуэтт за локоть и потянул к лесу.

– Идем. Прямо сейчас бежать опасно. На открытом месте транспортер нас легко догонит, но можно спрятаться в лесу и переждать.

Алуэтт многозначительно хмыкнула:

– У меня есть план получше.

– Что ты придумала, Жаворонок? – обернулся к ней Гуго.

– Ты когда-нибудь катался на мото? – весело осведомилась она.

Алуэтт остановила мото на площади у Седьмого трюма. Одной рукой править было непросто, но девушка очень старалась, и, к счастью, они благополучно добрались до города. Соскользнув с седла, она обернулась к несколько взъерошенному после поездки отцу.

Тот крепко прижимал к груди мешок.

– Где это ты выучилась ездить на такой машине?

Она открыла было рот, чтобы объяснить, но Гуго вскинул руку:

– Знаешь что? Лучше не рассказывай, я предпочитаю этого не знать.

Алуэтт от души расхохоталась и вздохнула наконец полной грудью. Так хорошо было снова смеяться вместе с отцом. Снова быть вместе с ним. При мысли, что она едва не потеряла его навсегда, у девушки заныло сердце.

Но смех ее замер, когда Алуэтт взглянула в доброе, такое родное лицо отца, на котором знала каждую морщинку.