Небо на дне: 15 лет переписки и встреч с пожизненно лишенными свободы

Четыре года назад я крайне переживал из-за того, что не могу никак разобраться, какая Церковь истинная. А поскольку у меня на памяти слова Христа, что нужно молиться и просить и по неотступности нашей получим просимое, то я и молился усиленно о вразумлении. Читал лишь Библию и только о духовном размышлял. Не вел вообще никаких праздных разговоров и пищу употреблял по минимуму. И так где-то месяца полтора. И вот, в последнюю субботу февраля 2009 года, т. е. в ночь с пятницы на субботу, я молился, а затем уснул. И мне снится, что предо мной стоит некто. Но в то же время, я как бы и не сплю. Частью сознания я понимаю, что я лежу в камере, вижу свет на потолке от ночника, слышу шумы в коридоре и слышу, как сокамерник дышит во сне, как ворочается. Даже вижу его боковым зрением. Но при этом знаю, что глаза мои закрыты и что я одновременно перед кем-то, кто говорит со мной. Я вижу лишь очертания силуэта, а его облик, т. е. лицо, постоянно изменяется. Постоянно перетекают черты лица, и эти изменения до того неуловимы, что каждое мгновение видишь другое. В некотором отдалении, как бы возле какой-то водной глади сидит Христос. Не знаю откуда, я просто знаю, что это Он. А этот некто говорит со мной и вначале объясняет мне Евангелие от Иоанна, то есть первую главу, с 1 по 14 стихи этого Евангелия. Но, во-первых, его голос как бы возникает в моей голове, будто я сам себе говорю, а не ушами слышу. Во-вторых, хотя я и понимаю слова, но логика построения фраз то ли настолько отличная от человеческой, то ли превосходит ее, что я не понимаю. Трижды я просил повторить, пока начал хоть что-то понимать, да и то крайне смутно. А затем он говорит мне: «Тебе надлежит сделать много добра и много людей увидят через тебя много добра, потому что любовь Божия на тебе».

Услышанное меня крайне шокировало, потому что я хорошо знаю, что такое я и насколько я грешен. В мыслях у меня было такое замешательство и столько вопросов, что я был в ступоре. А этот некто говорит: «Итак, встань и иди». Поскольку я сознаю, что я в тюрьме отбываю пожизненное, а в данное время лежу в камере на кровати, то спрашиваю: «Куда?!» В ответ: «Учись. Много живешь, мало знаешь, а надо не так». И все исчезло. Я сознаю, что не сплю, а у себя на спальном месте смотрю в потолок, лежу.

Три дня я был в замешательстве, под впечатлением этого всего. Слова «Иди учись» не выходили у меня из головы. Но я ведь в тюрьме на пожизненном. Думаю, куда идти? Чему учиться? Начал даже сетовать, мол, можно было бы и объяснить толком. В конце концов, я стал склоняться к мысли, что это просто сон такой. Говорят же, о чем думаешь, то и снится потом. И признаюсь, мне проще и легче было думать, что это просто сон. Но через три дня стали происходить крайне странные вещи. О чем бы я ни подумал, на что бы я ни обратил внимание, мне как бы раскрывается истинная суть всего. Кажется, все говорит с тобой. А на сердце умиротворение и восторг такие, что аж до слез порой. И каждого человека воспринимаешь как часть себя, будто ты – это он, а он – это ты! И как бы плохо ни вел себя по отношению к тебе человек, кроме симпатии и улыбки, никаких чувств его поведение не вызывает. Все кажется хорошо и правильно. И еще мысли человеческие видишь как бы. Знаешь, что человек подумал. Только когда говоришь об этом, это пугает людей. Они начинают тебя бояться и чувствуют себя в твоем обществе неуютно очень. Это состояние было у меня полтора месяца, а потом начало сходить на нет, пока все не стало как обычно. Только после всего этого я уже при всем желании не могу думать, что видел просто сон. Вы можете что-нибудь сказать об этом? Мне уже четыре года все это покоя не дает и забыть не получается.

Очень признателен Вам за разъяснение вопросов о почитании святых и икон в Православной Церкви. Но знаете, отец Кирилл, для меня сейчас это уже не так важно, как прежде. Дело в том, что, ожидая Вашего ответа, я как-то вдруг понял, что всегда был православным, еще как родители крестили в младенчестве. А все эти годы блуждания моего, глупых сомнений – не что иное, как ослиная норовистость и упрямство. Глупое взбрыкивание, мол, я сам разберусь, что оно к чему и найду, какая церковь действительно «правильная». Ну, норовистый болван, а иначе и не назовешь! Это еще самый лестный эпитет из тех, какими я себя называю.

Просто как-то вдруг пришло понимание, что повзбрыкивал и довольно, пора домой. У меня в роду все православные были, и Таня тоже православной веры. Но, впрочем, даже не в этом дело! А просто как бы спокойнее, ближе, роднее, понятнее именно в нашей Православной Церкви. Ну не знаю я, как это объяснить! Веет умиротворением и чем-то еще таким, от чего дух захватывает и какой-то восторг, благоговение. Умом это не понятно, а сердце, все внутреннее естество как бы говорит: это твое, твой дом!