Небо покоряется смелым

Он строго требовал, чтобы все без исключения выходили на утреннюю зарядку. Регулярно проводил упражнения на батуте, лопинге, гимнастическом колесе. И был всерьез огорчен, застав однажды подающего надежды новичка не на спортивной площадке, где в это время были все летчики, а в номере гостиницы. Тот, конечно, смутился. Нажмудинов спросил:

— Ты что же, перетрудился на вчерашней тренировке? Или, может быть, заболел?

Виновато потупившись, парень молчал.

— Понятно… А знаешь, что писал о таких великий просветитель Вольтер? «Ленивые всегда бывают людьми посредственными». Написано двести с лишним лет назад, а справедливо на все времена. Подумай-ка на досуге, может ли посредственный спортсмен оставаться в сборной.

Нажмудинов хорошо помнил лекции по психологии и педагогике, которые читали им в университете. Как и рабочая бригада, экипаж небольшого судна или семья, спортивная команда — это «малая группа». Обычно в таком микроколлективе и складываются самые тесные, прочные отношения. Здесь каждый чувствует себя в кругу своих, близких ему по духу людей.

Как сохранить этот благодатный микроклимат? Ответ сложен и неоднозначен, но уже в Махачкале пришел тренер к простой, в сущности, мысли. Конфликтную ситуацию лучше предотвратить, обойти стороной, нежели потом по крупицам восстанавливать разрушенные человеческие связи. Рассудительностью и спокойствием всегда можно добиться большего, чем монологом или беседой на повышенных тонах.

Значит ли это, что в команде не могут произойти срывы и конфликты? Конечно, нет. Но надо научиться гасить их внутри коллектива. Внимательность друг к другу — вот ключ к взаимопониманию, Которое поможет свести до минимума возможность возникновения взрывоопасных ситуаций.

Значит ли это, что тренер должен отказаться от требовательности? Разумеется, нет. Но все указания следует облекать в такую форму, которая нисколько не сковывала бы самостоятельность спортсменов, не лишала бы их инициативы и способности мыслить творчески. И, конечно же, не обижала бы излишней категоричностью.

Среди новичков радовал тренера Лецко. Он был прирожденным пилотажником. Однако Нажмудинов хорошо понимал, как много придется еще сделать, чтобы Виктор окреп по-настоящему. Самым подходящим для этой цели средством была отработка точных линий, углов и элементов фигур на вертикалях.

На первый взгляд, упражнение это очень простое. Вот «як» занял исходную позицию на верхнем пределе пилотажной зоны, сделал коротенькую протяжку и сразу бросился в пикирование. Сто… двести… триста метров машина падает к земле. Потом, едва войдя в горизонтальный полет, снова свечой взмывает в вышину. Работая рулями направления и глубины, Лецко старается держать самолет на идеально строгом перпендикуляре. Ему надо добиться, чтобы не было ни малейшего отклонения от вертикали. Только абсолютно чистая линия восхождения обеспечит точный прямой угол к горизонту, под которым машина движется в зенит.

Выдержав некоторое время чистую вертикаль, пилот берет ручку на себя, укладывает «як» на спину и, сделав минимальную протяжку по горизонтали, опять устремляется в пике. Теперь заранее намеченный ориентир поможет ему так же отвесно по отношению к земле выполнить вертикаль вниз. Это повторяется много раз: вверх — вниз… вверх — вниз… Тренер зорко следит за чистотой линий и углов на всех стадиях полета, и стоит летчику допустить буквально мизерное отклонение, мгновенно командует:

— Ось влево, — добавь правую ногу. Хорошо. А теперь, чтобы не завалиться на спину, ручку от себя — осторожно… плавненько… Вот теперь довольно, держи, держи, держи…

А уже на земле внушает:

— Пойми, Виктор, мало научиться крутить бочки, падать на хвост, летать вверх колесами… В конце концов произвести впечатление на неискушенного зрителя не так уж трудно. Но вот показать в пилотаже идеальную точность — значит добиться подлинного профессионализма. В нашем деле точность — синоним красоты. Потому и гоняем мы с тобой эти «гаммы», и будем гонять еще и еще… Слышал когда-нибудь, как играет Эмиль Гилельс? Техника — фантастическая, профессионализм — высочайший. А что в основе? Да те же гаммы…

Так изо дня в день тренировал он молодых — и Виктора Лецко, и московского летчика-инструктора Сергея Кругликова, и воспитанницу Пермского авиаспортклуба Валентину Голдобину. Потом осторожно, постепенно подводил каждого из этих способных учеников от простого ко все более трудному. Исподволь наращивал пилотажные сложности: сначала надо заложить пилотажную основу, «школу», а уж потом переходить к более трудным элементам. Регулярно вывозил молодых на «спарке», добиваясь от них все большей уверенности и чистоты выполнения различных эволюции.

…Вот Зет-326, нетерпеливо подрагивая, будто застоявшийся скакун, готовится принять очередной старт. В первой кабине Сергей Кругликов, во второй — наставник. Старт дан, и самолет устремляется ввысь. Рука тренера «ходит» вместе с ручкой управления, ноги повторяют «шаги» педалей, которыми работает Кругликов. Но вот набрана нужная высота, и Нажмудинов говорит по самолетному переговорному устройству: