Небо принадлежит нам

– Хочешь покататься? Может, тебе станет веселее.

– Давай, – согласился я, усаживаясь на мешок. – Здесь есть режим для двух игроков, так что мы можем устроить гонку.

– Круто, – просиял Джек.

Мы сыграли несколько раз, и на мгновение я даже забыл, что мы в больнице. Когда я повернулся, ища глазами Анну, то увидел, что она сидит на стуле и с улыбкой наблюдает за нами, терпеливо ожидая, когда мы наиграемся и будем готовы идти домой.

Эпсом-Даунс

ты помнишь тот день, джек? мама была на работе, а мы с тобой, не побоявшись жутких пробок, поехали в эпсом даунс. ты много фотографировал, то приближая, то отдаляя картинку, – тебе это очень нравилось. потом мы сидели в машине и, глядя на раскинувшийся перед нами город, уминали еду, прихваченную из дома. а на обратном пути помнишь, что случилось? ты ужасно захотел по-маленькому, но писать на обочине отказался. потому что, сказал ты, дяденька полицейский меня увидит и заберет в тюрьму. поэтому ты терпел всю дорогу, до самого дома. это была такая умора, джек: ты сидел, сморщившись и скрестив ноги, и жалобно пищал каждый раз, как машину подбрасывало на ухабе.

11

Мы ненадолго отлучились, чтобы купить Джеку его любимого апельсинового сока в коробочках, пачку печенья с джемом и шоколадом и журналов про супергероев. С Джеком осталась Джанет, и, когда мы вернулись, она сидела на кровати, опершись о подушки, а Джек, свернувшись клубочком, лежал рядом.

– А расскажи еще раз про кита, – попросил Джек.

– Тебе так понравилась эта история?

Джек кивнул, и мать Анны снова начала притчу об Ионе. Тот ослушался повеления Господа, и корабль, на котором он плыл, попал в страшную бурю. Моряки бросили бунтовщика в бушующую пучину, однако Господь в милости Своей повелел киту, тот проглотил его, и Иона спасся.

С того момента, как Джек лег в больницу, у его кровати постоянно толпились люди: врачи, ординаторы, приходящие консультанты. Они осматривали его с головы до ног, брали кровь на анализ, заставляли высовывать язык, обвешивали проводами, чтобы сделать ЭКГ. Сегодня утром Джека увезли на ЯМР-томографию, а когда привезли обратно в палату, он был побрит налысо. Его головка была покрыта маленькими круглыми наклейками – специальными метками, предназначенными для хирургов.

– Иона не послушался Бога, но Бог все равно поступил по-доброму, – сказал Джек.

– Потому что таков наш Господь, – ответила Джанет, бросая на меня взгляд исподтишка. – Он никого не оставляет в беде. Он помогает каждому – и на земле, и на небе.

Я смотрел на Анну, ожидая, что она вот-вот одернет мать, но Анна в этот момент думала о чем-то своем, не обращая на нас внимания.

Улучив момент, пока Джеком занималась медсестра, я тихо произнес:

– Джанет, все эти библейские истории про смерть и небеса – не нужно рассказывать их Джеку, хорошо?

– Но почему? – вскинулась она. – Джек так любит эти притчи.

– Возможно. – Я понизил голос почти до шепота. – Но небеса и иже с ними – не самая лучшая тема для бесед с ребенком.

– Но Анна совсем не против, – заявила Джанет, избегая моего взгляда. Я посмотрел на жену: она вытирала столик у кровати, на который пролилась вода из кувшина.

Вот уже несколько недель Джанет твердила о том, что Джека необходимо крестить. Начала она осторожно, с робких намеков, но вскоре, видя, что Анна колеблется, осмелела и все чаще заявляла прямо, что «сейчас – самое время». Я боялся, что в конце концов Анна ей уступит – было бы естественно ожидать этого от дочери миссионеров и прилежной ученицы воскресной школы, полжизни зубрившей Священное Писание, – но я ошибался. «Никакого крещения», – твердо заявил я, готовясь встретить бурю возражений с ее стороны, но, к моему удивлению, Анна безропотно со мной согласилась, хотя я точно знал, что ее терзают сомнения.

Пока я размышлял над тем, что ответить Джанет, в палату вошли Лола с Индией. Лола держала в руке связку тщательно подобранных по цвету воздушных шаров, и Джек восхищенно заулыбался, ведь это были не простые шары, а огромные и пузатые, с лоснящимися боками, завязанные шерстяными шнурами в виде косичек. На каждом шаре блестела надпись: «#ДжекГерой».

– Привет, дорогие. – Лола чмокнула Анну в обе щеки. – И тебе привет, золотце, – сказала она, целуя Джека в макушку.

– Здравствуй, тетя Лола.

Анна улыбнулась. Присутствие Лолы всегда действовало на нее успокаивающе.