Небо принадлежит нам

Желаю всего наилучшего

От: Camilla. Ср. 9 июля 2014, 01:58

Привет, Роб! Я знаю, что сегодня у Джека операция, – ты писал об этом на прошлой неделе. Я просто хочу пожелать вам удачи и сказать, что думаю о всех вас. В «Доме Хоуп» я уже настоящий ветеран. У моей дочери обнаружили ПКА в 2009-м, и она до сих пор здорова и счастлива и ведет совершенно нормальную жизнь. Я знаю, что сейчас это невыносимо слышать, но – рано терять надежду, поверьте. Берегите себя.

– Взгляни-ка, – я протянул телефон Анне. – Кто-то с форума написал.

Анна была без очков, поэтому сощурилась, глядя на экран.

– Как трогательно, – сказала она. – Вы знакомы?

– Нет, я ее вообще не знаю. Я недавно спрашивал, быстро ли идет восстановление после операции, и упомянул про Джека. Тут еще есть, посмотри.

Я открыл следующее сообщение.

Удачи вам!!

От: TeamAwesome. Ср. 9 июля 2014, 17:16

Пишу буквально на бегу! Ужасно тороплюсь, но не могла не зайти сюда и не пожелать вам удачи. У нас на форуме это традиция – желать удачи в день операции… хочу сказать, что я о вас помню и молюсь за всех вас. Я не понаслышке знаю, как ужасно это ожидание, как оно изматывает нервы, разрывает сердце. Восемь лет назад моему сыну поставили диагноз – опухоль мозга, а теперь это жизнерадостный здоровый подросток, у которого в запасе миллион способов, как свести меня с ума! Говорю вам это потому, что прекрасно помню, как сама жаждала услышать ободряющие истории, но не от докторов, а из уст обычных людей, которые прошли через то же самое. Так вот, это – моя вам ободряющая история. История надежды. И пожалуйста, когда все закончится, напишите нам, как все прошло (конечно, если будет такое желание). Все мы здесь, в «Доме Хоуп», ваши друзья, и все мы сейчас с вами!

– Боже мой, как добры люди, – удивленно произнесла Анна, повторно прокручивая сообщение.

– Ты в порядке? – Я сжал ее плечо и притянул ближе.

– Честно говоря, нет. Я просто так… так…

Она внезапно замолкла. Ее взгляд приковала пожилая пара: мужчина и женщина не спеша прогуливались поблизости, бросая птицам хлебные крошки, которые принесли с собой в пакете.

– Я тоже, – признался я и сделал глубокий вдох, чувствуя, как воздух наполняет легкие.

Потом снова нырнул в телефон и принялся читать остальные сообщения – ободряющие истории от людей, с которыми даже не был знаком.

Джек очнулся, и нас пригласили к нему в отделение интенсивной терапии. Половина его головы была перевязана бинтами, а сверху – сеткой. Время от времени его глаза на мгновение приоткрывались, но тут же закрывались снова. Мы сидели по обе стороны от него и держали за руки: я за левую, Анна – за правую.

– Извините, – сказала медсестра, когда я спросил у нее, как прошла операция, – но этот вопрос не ко мне. Доктор будет рада пообщаться с вами, она в комнате ожидания, в самом конце коридора.

Я сразу заподозрил неладное. Доктор Флэнаган сидела за столом и ожесточенно листала что-то в своем смартфоне. На ней по-прежнему была зеленая форма, в которой она оперировала. Я готовился к худшему. Почему медсестра отводила глаза в сторону, а для разговора с нами доктор выбрала самую дальнюю комнату?…

– Итак, – начала доктор Флэнаган, положив телефон на стол, – хорошие новости.

Я напрягся, боясь даже вздохнуть.

– Операция прошла удачно. Вырезали все. Никаких осложнений. Джек справился на «отлично».

– Вам удалось вырезать всю опухоль, без остатка? – несмело уточнил я, судорожно хватая ртом воздух, чувствуя, что сердце колотится в самом горле.