Небо Сталинграда. Смертельная рана люфтваффе

Неудивительно, что, не дойдя до цели, он попал под обстрел советских малокалиберных зениток. «Руди сказал, что по нам попали, я больше не могу держать «ящик» на нужной высоте, – вспоминал Лагода. – Зенитки попали в левый горизонтальный стабилизатор. Я мог хорошо видеть отверстие в хвосте. Машина выглядела довольно драной и потрепанной. В это время мы шли курсом на восток. Теперь же нам пришлось развернуться на 270 градусов и лететь обратно в Тацинскую».

Ju 88D на полевом аэродроме. Юг СССР. Зима 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

На борту «T5+JK» находился неопытный штурман, молодой лейтенант Карл Лихер, который выполнял всего четвертый боевой вылет. После попадания снаряда он сразу впал в панику. Однако Киеш был опытным пилотом. Он, несмотря на полученные повреждения, сумел развернуть самолет и взял курс на аэродром. Лагода связался с пунктом управления и сообщил, что разведчик возвращается с повреждениями. Там тотчас приготовились к аварийной посадке.

«Мы размышляли, спрыгивать нам с парашютом или нет? – продолжал бортрадист. – Это был главный вопрос сейчас! Мы решили положиться на Руди и его летные навыки. Итак, мы остались в машине. Постепенно давая раз за разом все меньше газа, он плавно снижался, и наша «птица» постепенно шла вниз. После посадки мы полезли к Руди обниматься. Спасибо его пилотским способностям. Это было определенно лучше, чем прыжок с парашютом с высоты 800 м».

Киешу удалось посадить самолет практически неповрежденным (20 %), и уже на следующий день он снова был готов к полетам.

Зубов Д.В., Дегтев Д.М. Всевидящее око фюрера. Дальняя разведка люфтваффе на Восточном фронте. 1941–1943. – М.: Центрполиграф. 2012. – С. 98.

23.12.1942 г.

В 7.00 в ходе очередного вылета Ju 88D‐1 унтер-офицера Рудольфа Киеша из 2-й эскадрильи обнаружил советские танки уже в 5–6 км от аэродрома!

Разведчики Ju 88D из 2./AuJKIGr-22 на зимнем аэродроме Тацинская. Декабрь 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Первые снаряды уже рвались на окраине Тацинской. Только после этого все четыре экипажа получили приказ перебазироваться к остальной части своего подразделения в Ростов-на-Дону. «Невозможно даже описать творившийся там хаос, – вспоминал Макс Лагода. – Снег, минус 35° мороза и кольца сгоревших самолетов вокруг площади». Незадолго до взлета он наблюдал катастрофу транспортника, угодившего в воронку от снаряда. Но летчикам группы Ровеля повезло, все машины сумели благополучно взлететь и через два часа приземлились на новой авиабазе.

Здесь, в тылу, экипажи дальних разведчиков иногда занимались более привычной для них работой, а именно собственно дальними вылетами.

Зубов Д.В., Дегтев Д.М., Всевидящее око фюрера. Дальняя разведка люфтваффе на Восточном фронте. 1941–1943. – М.: Центрполиграф, 2012.

24.12.1942 г

В 5.20 первые русские танковые снаряды упали на северную окраину аэродрома. Тут же вспыхнул один самолет, а второй взорвался на взлетной полосе. Остальные стояли в ожидании с заведенными моторами. Получат ли они в конце концов разрешение на взлет?

Целый час командиры групп толклись в бункере контрольной башни, дожидаясь приказа, который принесет им избавление. Но генерал-лейтенант Файбих не решался взять на себя ответственность. Он беспрерывно пытался дозвониться до вышестоящих начальников, в 4-ю воздушную армию, хотя все знали, что еще полтора часа назад в ходе обстрела русскими телефонная станция в деревне Тацинской загорелась. Файбих, направляясь к аэродрому, сам видел горящее здание, и, тем не менее, он отчаянно пытался связаться со своим начальником, генерал-полковником фон Рихтгофеном. Рядом с Файбихом в укрытии находился начальник штаба воздушного флота полковник Герхуд фон Роден, которого Рихтгофен прислал сюда вчера в тревожном ожидании надвигающихся событий. Но фон Роден молчал. Вероятно, он тоже не был готов противоречить приказу Геринга.

В 5.25 по аэродрому пронесся командный «фольксваген» с начальником штаба VIII воздушного корпуса подполковником Лотаром фон Хайнеманом. До настоящего времени он вместе с капитаном Яне и старшим лейтенантом Друбе руководил штабным отрядом в деревне. Подняв по тревоге экипажи, он приказал наземному персоналу, кому не досталось места в ожидавшем самолете, собраться для отхода на южную окраину летного поля. Сам он добрался до аэродрома как раз в тот момент, когда задымил первый Ju 52. В этом движущемся тумане никто не мог разобрать, откуда летят снаряды, а шум боя заглушался ревом авиационных моторов. Люди, до сего момента спокойно дожидавшиеся приказа, вдруг забегали в суматохе и набились в самолет. Всех охватила паника.

Ворвавшись в укрытие, Хайнеман сообщил о создавшейся ситуации Файбиху.

– Господин генерал, – задыхаясь, докладывал он, – вы должны принять меры! Вы должны дать разрешение на взлет!

– Для этого мне нужно разрешение армии, отменяющее существующий приказ, – возразил Файбих. – В любом случае в таком тумане невозможно взлететь!

Взяв себя в руки, Хайнеман заявил: