Небо цвета крови

— Я же не знал, что ливень такой зарядит! — выдержав долгую паузу, принялся оправдываться Дин, зажмурил один глаз, точно поймал солнечный зайчик. Теперь говорил басовито, полусонно, с наигранной агрессией, хрипотцой — сказывалось отсутствие нормального сна, усталость. — Вроде просветы на небе были, солнце выглядывало. Сам думал: «Найдем сейчас какое-нибудь более-менее укромное местечко — сразу и поменяю, а заодно — подремлю», а вон как все получилось-то… — А потом так: — Еще, скотина, фильтр, как назло, долго привинчивается… Эх-х-х…

— Сколько уже раз предлагал тебе противогаз поменять, когда в Гриме были? А? Раз сто? Больше?.. А ты мне что говорил? «Да зачем мне?», «Да на кой черт…», «И этот нормальный еще!», — набросился я. — Взяли бы тебе давно нормальный какой-нибудь взамен этого старья — и все дела. Хоть о мучениях бы своих забыл, наконец…

Дин покивал, раздраженно махнул рукой:

— Баста, Курт, не шуми! Поменяю я. Обязательно поменяю, даю слово. Вот как в Гриме окажемся в следующий раз — так сразу! Ей-богу! — печально подышал узником, не отрывая головы от стены, отвернулся к окну, приумолк. За ним, как из ведра, бил ливень, зычно шипели на стекле кляксы нефритовых капель. Их брезгливо размазывал ветер, вытягивал в спиральные струйки. И, не смотря на меня, обрывисто вдыхая воздух, очищенный поврежденным фильтром, просипел: — С этим-то что делать? Он мне верой и правдой все-таки послужил…

Из коридора, сразу за правой стеной, прорезая негаснущий стоический гул разыгравшегося ненастья, долетел резкий, словно удар кнута, смачный хруст кирпича, отклик камней, отскочивших от чего-то твердого, — «Стальные Вараны» вновь вышли на нас, пронюхали, где примерно зализываем раны.

«Идут, скоты, за нами идут… — затрепыхалось в уме, — прижимают плотно, как тараканов каких-то… — Следом: — Куда же идти-то тогда?.. В землю, что ли, впитываться? Или в окно выпрыгивать?.. Только далеко мы так уйдем-то? До первого поворота, пока в спину автоматные очереди не поймаем?.. И потом — рюкзаки: пожжет ведь их к черту и — все. Ради чего, спрашивается, шли тогда? Не-е-т… Другие пути искать надо… Другие… Должны же они быть-то хоть где-нибудь…»

И — стрелой к напарнику. Подбежав, весь в ощущении, как сердце распаляется в груди от вновь нахлынувшего напряжения, фонтаном выталкивая кипучую кровь, я вытаращился на того сквозь сизую зыбь перед глазами:

— Где там твой фильтр запасной? Доставай скорее… — не дождавшись, когда Дин сунется в рюкзак, — опередил, без разрешения начал копаться. Найдя новенький темно-зеленый фильтр с еще сохранившейся заводской отметкой о стандарте качества, я сорвал контрольную бирку и попросил: — Воздуха набери полные легкие, понял? И не дыши! Постараюсь все быстро сделать…

Пока менял, краешком уха прислушивался: шорохи сделались различимее, слегка сместились левей, тоня во всеобщей какофонии, к ним присоединились стуки шагов, бряцанье оружия, почти неслышный людской гомон.

«Рядом уже, собаки… — определил я, — но дальше по коридору все равно не пройдут — побоятся: там кислота разлилась, дорогу наглухо перекрыла. Есть, правда, рядом дыра одна в стене, в обход к нам ведет… ее, конечно, сразу так не заметишь — неприметная слишком, потрудиться надо, поэтому минут так десять-пятнадцать у нас точно есть. Не упустить быть их только…»

Закончив — поставил у ног Дина пробитый фильтр, спросил шепотом:

— Ну как дышится? Порядок? Лучше?.. Только не спеши — дыши равномерно, не торопясь, как в хвойном лесу, — покосился на лежащее рядом ружье, кивнул, уперся горячими глазами в напарника, — как с боезапасом дела обстоят? Отбиться сможешь, если что?

Дин одно-два мгновения блаженно дышал с приложенной к груди ладонью, словно никак не мог оклематься после многочасового забега, закатывал от удовольствия влажные глаза, исписанные кровянистыми капиллярами, мурлыкал. Надышавшись — дал исчерпывающе-ясный ответ, ввергший меня в очень нехорошее смятение:

— Все, что в стволе, Курт: три кучных картечных — и все. Бой у них хороший, точный, опилки из головы выбивает на раз, — и с томным выдохом, глядя каменным взглядом: — В коробках точно ничего нет, но есть еще одна граната, что ты мне давал, и капроновая нитка — можно растяжку приготовить или же так… при отступлении кинуть.

Я нахмурился, замычал — теперешнее положение патовое. Даже если, упаси бог, завяжется открытая перестрелка, уцелеть в ней при самом смелом прогнозе астрономически мизерные шансы — один на тысячу, может и того меньше: отстреливаться ни мне, ни Дину толком нечем, а у «Варанов» еще не опустели подствольные гранатометы и наверняка припасен далеко не один магазин.

— И у меня котовьи слезы — всего пять патронов в магазине. — А после решительно заявил: — Вот что: гранату ты прибереги — пригодится, когда совсем беда будет, и достань-ка план — подумаем с тобой над путем отхода.

Дин одобрительно похмыкал, торопко занырнул в правый внутренний карман плаща. Вынув образцово сложенный чертеж фабрики — скрупулезно расправил, разгладил, подвел к мерклому оконному свету.