Небо в Океане

«Я утонул. Ты — мой океан», — только потом я узнала, что это слова из Пашкиной песни. А прочитав впервые сие послание, просто недоумевала над его содержимым. Правда, недоумевала я недолго, пришедшее следом за текстом фото сразу же все разъяснило…

Растрепанные, чуть влажные от морской воды волосы, загорелые лица и самые счастливые улыбки на свете — наше совместное фото, сделанное когда-то на Сашкин разбитый телефон. До сих пор не верилось, что он смог его сохранить. Он смог, а я нет.

Фото я удалила, стоило только предательским слезам появиться на границе век. Схожая участь ждала и неизвестный номер — черный список. Так или иначе, я сделала свой выбор и не собиралась менять его.

Однако, Маркова я тоже недооценила… Сообщения продолжали приходить с завидным постоянством, а заблокированных контактов на моем телефоне становилось все больше и больше. Иногда мне казалось, что музыкант попросту потешается, и все, его «романтичные» послания на самом деле какой-то отдельный вид издевательств над помолвленными девушками! В один из особенно нервных дней я не выдержала и сама позвонила своему мучителю, который, к слову, подобных способов связаться со мной не предпринимал, предпочитая невербальное общение.

«Может, у него там программа какая-то на компьютере стоит?», — раздраженно подумала я, уверенно нажимая кнопку вызова.

Послышались длинные гудки, а через минуту раздался голос, от которого всё оборвалось внутри…

— Злишься? — вместо приветствия спросил Сашка.

Голос звучал устало и безумно близко.

— Злюсь, — проглотив комок в горле, ответила я. Все негодование в душе испарилось, уступив место тоске.

— Да. Наверное, я перегнул палку, — хмыкнул парень и тут же без перехода спросил: — Ты как?

— Не надо, Саша, — зажмурившись, выдохнула я. — Не надо всего этого, пожалуйста, — более тихо добавила, давя в себе неуместное желание ответить на его вопрос. Рассказать, как я неосознанно улыбаюсь его сообщениям, а потом корю себя этим. Поделиться с ним своим еженощным кошмаром, в котором я вновь и вновь наблюдаю, как он срывается с крыши и летит вниз. Признаться, ему и себе, что…нет, я не могла. Счастливые карие глаза жениха не давали мне этого сделать. Богдан заслуживал любви и доверия, а не лжи и предательства.

— Еще месяц и три дня, — было мне ответом.

— Что? — не совсем поняла, к чему он клонит.

— Сколько осталось до вашей свадьбы.

— Ты что, считаешь? — искренне удивилась я.

— Зачеркиваю полоски, как граф Монте-Кристо, — с улыбкой в голосе ответил Саша.

— По-моему это делал Робинзон, — фыркнула в ответ, тоже улыбнувшись и, вздохнув, добавила: — Саш, я серьезно вообще-то.

— Я тоже, — вместо улыбки в его интонациях зазвучала горечь. — Дай мне этот месяц и три дня, Рита. Иначе, клянусь, я просто сойду с ума. Знать, что у меня было время, и я ничего не сделал…

— Саша.

— Месяц и чертовы три дня! — перебил меня парень. — Даже смертникам полагается последнее желание, Лебедева.

— Ты не смертник. Не драматизируй, — резонно заметила, прижавшись лбом к прохладному стеклу — за окном стояла тьма, разбавленная светом фонарей и многоэтажек.

Интересно, где он сейчас? Какая ночь за его окном? Волшебная, живая, наполненная звездным светом, или такая же искусственная, как и моя? Мне почему-то хотелось, чтобы был первый вариант — пускай хоть одному из нас светят звёзды.

— Одна синеглазая девчонка когда-то грозилась убить меня. И, кажется, у нее получилось, — отозвался парень.

— Ты где? — вдруг выпалила я, поддавшись своим внутренним размышлениям.

Совесть, которая до этого исподтишка взирала на ситуацию и не вмешивалась, моментально отреагировала: «Ты его отвадить собиралась, а не милые беседы с ним вести!» — внутри всё скрутилось болезненным узлом, подначивая сбросить вызов и отключить телефон. А лучше и вовсе поменять сим-карту! Но я упрямо стояла, прижав трубку к уху, и ждала ответа — глупое сердце, что учащенно билось в моей груди, заглушало своим стуком все здравые мысли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Еще несколько минут», — пообещала себе, разглядывая черное небо.

— У стариков, — настороженно протянул Сашка, дивясь моему вопросу не меньше меня. — У нас вылет через четыре дня, вот решил перед отъездом проведать. Мы, кстати, почти всем составом в город завалились, — более непринужденно добавил он и осторожно спросил: — А ты…Где?

— Где? — заторможено переспросила я и отвернулась от окна, рассматривая очертания небольшой кухни в темноте: прямоугольный стол, раковина в углу, газовая печь, парочка навесных шкафчиков — все просто и аскетично. Богдан редко проводил здесь время, поэтому особо не заморачивался с обустройством этой комнаты.