Небо в Океане

Благо, девица жила на первом этаже и лететь до земли ему пришлось недолго.

— Ох! — то ли испуганно, то ли восхищенно воскликнули бабушки, что с самого утра куковали у подъезда, узрев обнаженного парня.

— Это от Пеньковых такой выпрыгнул? — спросила старушка в белой панаме.

— А от кого ж еще? — презрительно ответила её подруга. — Ну, этот хоть ловкий, не то, что остальные.

- Я тебя найду, урод! — донеслось гневное с балкона, но парня уже поблизости не было. Одевшись, он поспешил скрыться между тесными улочками южного городка.

Лекс поморщился, в очередной раз наступив на что-то острое.

— Чтоб ты *запрещено цензурой*, папаша! — от души пожелал он усатому мужику, по вине которого потерял свою единственную пару обуви.

Так проклиная всех на свете, парень не заметил, как очутился на залитой восходящим солнцем набережной.

Народу в такое время было немного, лишь несколько туристов, что спешили с самого утра занять лучшее место на пляже и старый дворник, неспешно метущий каменную площадку. Скорее всего, только поэтому он и заметил её — худенькую девчонку с короткими темными волосами.

Лекс сразу же понял, что она из «правильных». Из тех, у которых в табеле одни пятерки, а на стене в комнате висит множество грамот. Он видел это в гордой осанке, плавных, неспешных движениях рук, в легком наклоне головы. Шаблон — вот, что он увидел. Тот самый злосчастный, шаблон, которым он был когда-то сам.

Парень уже развернулся, чтобы уйти и забыть о правильной девчонке навсегда, но порыв ветра все решил за него.

Ветер всегда все делает по-своему…

Лекс до сих пор не понимал, почему он захотел ей помочь? Почему не прошел мимо? Что тому было виной? Интерес или внезапно вспыхнувшая идея поиграть с хорошей девочкой? Раньше ему доводилось играть только с плохими. С ними было весело, конечно, и легко, но…но ему все время чего-то недоставало в этих мимолетных связях. Быть может, азарта и предвкушения победы? Лекс любил побеждать, а когда за победу нужно было бороться, он любил еще больше.

— Вот, держи, — протянул он собранные фото, девчонке с огромными синими глазами. Ему отчего-то захотелось, чтобы её звали Виктория, что с латинского означало — победа. Это ведь так красиво звучит: «Одержать победу над Победой!»

Но девушку с синими глазами и усыпанным веснушками лицом, звали совсем иначе — Маргарита. А её имя имело далекое от победы значение — жемчужина. Так когда-то моряки прозвали саму Афродиту, богиню любви, что родилась из пены морской.

***

— Ваш заказ! — отвлек Маркова от созерцания бариста.

Парень молча взял два стаканчика с горячим кофе и медленно пошел в сторону Риты, над которой уже возвышалось взошедшее солнце. На губах отчего-то ощущался вкус скорого триумфа, он знал, что стоит только поговорить с Лебедевой, она уже никуда от него не денется.

А ветер, в который раз, решил все по-своему… Легким порывом он подхватил розовый пакет, неосмотрительно брошенный кем-то на набережную, и кинул прямо в лицо Маркова. Когда парень, чертыхаясь, сумел преодолеть временную преграду, то не поверил собственным глазам, поначалу решив, что это какой-то мираж. Но ведь на море не бывает миражей…

Маргарита нашлась на прежнем месте, но на сей раз девушка была не одна. Она стояла в объятьях жениха, который крепко прижимал её к себе, и самозабвенно целовалась с ним.

Его Рита! Целовалась! С другим! С этим чертовым недоноском!

Горячий кофе, что лился по рукам, казалось, обжигал саму душу. Лекс раздраженно отбросил смятые стаканчики, и, круто развернувшись, побежал. Пока не поздно. Пока он окончательно не сорвался и не избил Разумовского прямо там, на набережной, на глазах у Риты. Этого делать было нельзя. Лебедева всегда жалела слабых…

«Значит все-таки придется бороться», — подумал Сашка и криво улыбнулся, он никогда не любил легких побед.

Глава 7

— Ммм… Рита, — прошептал парень, неспешно опуская свою руку все ниже и ниже.

— Бодь, прекрати! — легонько шлепнула его по запястью. — Люди вокруг!

Жених мученически простонал, перекатываясь на спину.

— Ну почему твоя мама решила поселить нас в разных комнатах?! — в очередной раз возмутился он.

Я промолчала, не желая объяснять в который раз мотивы собственной матери. Мне самой, если честно, не совсем понятно это её: «Богдан, надеюсь, вы отнесетесь с пониманием к моей просьбе по поводу проживания вас и Риточки в разных комнатах. Не подумайте, что я ханжа, но бабушка еще с детства вдолбила мне правило: «Без кольца — постель не делят.»

Я, услышав это, чуть не разбила тарелку во второй раз, так как по поводу «постели» мамочка решила заявить за завтраком, совершенно не стесняясь посторонних ушей за столом. Богдан же не подкачал и, в отличии от меня, сумел выйти из ситуации достойно, заверив маму в правильности её решения.