Небо вокруг

Время учебы пролетело незаметно. Неумолимо, словно набегающая грозовая туча, приближалось время распределения, непосредственно перед которым была назначена дата установки имплантатов. Тем, кто успешно сдаст теорию, конечно. Но иных в группе не оказалось.

Каждое движение – предсказуемо, каждое намерение – ясно. Системы повреждены, тепловое излучение выдаёт его на десятки миллиардов километров. Его видят, изучают, выжидают, просчитывают, целятся, готовятся подловить. Он будто дафния под школьным микроскопом – некуда спрятаться. Плохо, очень плохо. И в этой точке, и в той. Выжить – добраться до врат. Как? Ответ дрейфовал вокруг. На ходу внося поправки в идеально просчитанный бортовым искином маршрут, он бросился к ближайшей мине. Рискованно? Ненормально.

Неразумно.

Непредсказуемо.

Басовитый парень с татушками стал его соседом по каюте. Так они, не сговариваясь, называли свои комнаты в учебке. В конце концов, большую часть времени после выпуска проводить они будут именно в каютах. И в рулевой рубке, разумеется.

– Ну а ты чего такого за свою молодую жизнь натворил? – спросил парень, когда они, уставшие и измученные, вернулись с конструкции двигателей. Вместе, что было редкостью. Олег знал, что соседа зовут Максим, но толком подружиться до сих пор не удавалось. Некогда было. Да и пропадал тот после занятий где-то, часто возвращаясь в каюту глубокой ночью, когда Олег уже спал.

– В каком смысле?

Макс запрыгнул на кровать, которую не так уж давно внаглую занял первым, развалился на спине, закинув ногу на ногу, а руки подложив под голову. Покачал ногой в воздухе, глядя в потолок, почесал татушку в виде якоря на лице. Шею его покрывала крупная «сетка», в которой «застряли» губы и черепа, а вот на лице кроме якоря, крестика в круге и надписи на незнакомом языке ничего больше наколото не было.

– Ты же был тогда с нами, когда контракты первый раз показали? Ну точно, был. Помнишь парня с кудряшками и писклявым голосом?

– Славика? Помню, конечно. Тяжело ему на физо пришлось…

– Ага, – подтвердил Макс, очевидно, вспомнив страдания оного на маршах и подтягиваниях, – он в самолёт не сел, который разбился. Рейс 703, помнишь?

Олег кивнул на автомате, как не помнить-то? По всем новостям крутили. Семьдесят погибших.

– Не знал, что были выжившие…

– Ты не понял, Лега. Он выжил не потому, что выжил. А потому что не сел. В последний момент решил лететь с пересадкой, питерские красоты ему посмотреть вздумалось. Вдруг, ни с того ни с сего. Взял и поменял билеты за полчаса до посадки. Да ещё и доплатил нехило.

Макс выжидательно посмотрел на Олега, но тот не нашёлся, что сказать. Пожал плечами, открыл конспект лекций на терминале и бездумно уставился на силовые схемы маршевых и маневровых двигателей.

– Повезло, – выдавил он, наконец.

– А того пацана, который вечно мокрым на построение прибегал, потому что его даже сиреной не добудиться было, пока дневальный водой из ведра не окатит, помнишь?

– Ну… – неуверенно ответил Олег. Силовые схемы сменились на конструктивные, потом на схемы узлов крепления, но в голове звенела пустота.

– В колледж не пошёл в тот день, когда его группу один сдвинутый сокурсник из ружья расстреливал. А потом самодельную бомбу взорвал. Керченский политехнический, слыхал? Двадцать убитых, шестьдесят пять раненых.

Макс басовито заржал, почему-то эта ситуация показалась ему забавной.

– А, главное, ходил-ходил, зубрил-учился, ни разу не пропускал. И надо ж такому случиться, именно в этот день тупо прогулял. Мало того, что сам прогулял, так ещё и других подбивать пытался!

Хохот продолжился. Олег его весёлости не разделял, выключив терминал, он хмуро уставился на соседа.

– Не вижу ничего смешного.

Макс замолчал так же резко, как до этого засмеялся.

– Ну? – повторил он, – так чего такого эдакого натворил ты?

– Ничего. Какая разница?

– А такая! – Макс вдруг начал злиться. – Ты видел, с какой скоростью двигается препод по системам вооружения? Флэш с Соником рыдают, обнявшись, и антидепрессанты жрут! И он ещё считается медлительным для своей расы! Или ты до сих пор думаешь, что нас учат на пилотов из-за уникальной скорости человеческой реакции?

От неожиданной смены темы Олег даже моргнул.

– Так ведь… импланты же будут. Скорость реакции увеличится…

– Чушь собачья! Зачем им ускорять нашу реакцию, когда свои скоростные есть?