Небосвод несвободы

Июльский выходной

Всё продумано в летнем коллаже,
чтоб пробиться и в будни, и в сны:
тонкогубая ниточка пляжа,
гребешок подуставшей волны.
Бриз, лубочной дыша пасторалью,
зародился и снова исчез…
Золотой олимпийской медалью
солнце гордо сверкает с небес.

На него и поглядывать больно.

В трёх шагах, изворотлив, как язь,
пляшет в воздухе мяч волейбольный,
вкруг оси неустанно крутясь.
Рядом — сочные звуки гобоя,
хоть источник не виден нигде.
Краб глядит, как на кромке прибоя
лучик солнца танцует в воде.

Крики чаек, детишки, бикини,

лёгких лодок тупые носы:
ведь бывают минуты такие
и бывают такие часы;
ибо пропасть от лета до Леты —
широка, как орга́на мехи…

Даже странно, что летом поэты

сочиняют плохие стихи.

Светофор

Всё дольше ночи. Но пока — привольно дню.
Непросто с негою расслабленной проститься…
И вновь по глянцевой небесной авеню
подобьем гоночных машин несутся птицы.
Слепящий диск с утра глядит в оконный створ,
как круглолицая мадонна кисти Джотто.
Но мы-то знаем: этот август — светофор,
зелёный свет в котором сменится на жёлтый;
и осень гугловский собой заполнит топ,
войдет к нам в кровь, как будто шалый изотоп,
асфальт на радостях укрыв листвою прелой…
И лето, чутко повинуясь знаку «STOP!»,
нажмёт на тормоз лёгкой ножкой загорелой.

Белка

В который раз стена идёт на стену,
в который раз страна встаёт к мартену,
а на ТВ — насупленный мессир.
Победный рок-н-ролл гремит басами;
почти соприкасаются усами
улан, гусар, рейтар и кирасир.

Фельдмаршал гипнотические пассы

толкает в обезумевшие массы,
которые у Родины в долгу.
И верят все: рассвет вот-вот забрезжит.
Строка «Швед, русский колет, рубит, режет»
кипит в адреналиновом мозгу.

Сердца пылают праведным пожаром,

и над землёй висит воздушным шаром
страстей мильоноваттовый накал.
Не пожелав нейтрально отсидеться,
вновь пятая колонна в диссидетство
впадает, словно Селенга — в Байкал.

А прочим — тишины одной лишь хотца

и думается: может, обойдётся,
да сгинут к бесу боль да ратный труд,
и станет небо — близко, море — мелко,
и будет мир, где пушкинская белка
из ядер выгрызает изумруд.

Моментальный снимок