Нечаянное свидание

– Если Вы позволите, я расскажу все с самого начала. Так Вам будет проще понять мои мотивы и поступок.

– Сделайте милость. Только не начинайте от Рождества Христова. Я могу устать слушать раньше, чем Вы подойдете к сути.

Анри вспыхнул, но взял себя в руки. Сбивчиво, но коротко рассказал о ночных событиях, не упоминая своих размышлений.

– Просто прекрасно!– Забыв, что на ней, кроме ночной рубашки, надеты только розовые чулки, Камила в возмущении вскочила и стала вышагивать по комнате.– Значит Вы, … не придумав ничего более умного,… позволили каким-то негодяям вынести меня раздетой на улицу, уронить на землю, а потом, вместо того, чтобы поднять на ноги весь дворец, Вы меня, как мешок с тряпьем, привезли сюда на потеху Вашей дворни и себя! Вы… просто… болван! О чем Вы только думали? Что же Вы молчите?

Анри со страхом следил за гневным выступлением девушки. Все мысли напрочь вылетели из головы, только два ярких розовых пятна мельтешили у него перед глазами.

– Мадемуазель Камила, выслушайте меня. Я действительно болван, но что бы сегодня говорили о Вас во дворце, если бы я носил Вас на руках, спящую и неодетую, по галереям и анфиладам на виду у всех обитателей? Я не мог допустить, чтобы Его Величеству было нанесено такое оскорбление.

– Причем здесь Его Величество? К Вашему сведению, мы не находимся в таких близких отношениях с королем, чтобы это могло оскорбить его чувства.

– Я не это имел в виду. Вы его личная гостья. Любое неуважение к Вам, является неуважением к королю. Вот, что я имел в виду.

–И единственное, что пришло Вам в голову – это привезти меня в дом Вашего отца. Могу себе представить его реакцию…

– Он был очень недоволен. Настолько, что уже уехал к Кольберу. Если меня сегодня бросят в Бастилию, я совсем не удивлюсь.

– В Бастилию? За что?– Камила остановилась перед Анри как вкопанная- За то, что Вы спасли меня от насилия?

– Если я не поймаю мерзавцев, то останутся только мои слова. И тогда, я действительно достоин наказания. Тем более, что теряюсь в догадках, куда могли подеваться сегодня ночью мои гвардейцы? Почему их не было на месте? Во всяком случае, под Вашими окнами должен был быть караул. Но где он был?

– Обычно в это время под моими окнами торчите Вы. Вашим гвардейцам это хорошо известно. Видимо они решили не мешать Вам.

– А Вы откуда это знаете?– Анри густо покраснел.

– Я вижу Вас каждую ночь. Да и днем тоже, стоит только внимательно посмотреть вокруг, обязательно рядом, где-нибудь в тени, в стороне стоите Вы. Я к этому привыкла. Если же Вас нет, мне уже чего-то не хватает.

– Но, мадемуазель де Тианж. Я совсем не хочу оскорблять Ваших чувств. Просто… я обязан думать о Вашей безопасности.– сосем несчастным голосом прошептал Анри.

– Вы прекрасно справляетесь с этим- с горечью рассмеялась Камила.– Настолько хорошо, что нисколько не заботясь о моей репутации, возите меня почти голую по улицам. Прекрасно. Ничего не скажешь. Ну, и что теперь? Как Вы собираетесь вернуть меня во дворец? Или Вы решили доиграть этот спектакль до конца? Вы опасались за мою честь, думая, что дворцовые сплетники будут потешаться сами и развлекать других рассказами о том, как капитан дворцовой стражи носит всю ночь по всему дворцу Камилу де Тианж, племянницу маркизы де Монтеспан. Зато теперь все будут иметь прекрасную возможность воочию разглядеть, как Анри де Шомберг, сын герцога д’Альена, привозит во дворец личную гостью Его Величества Людовика XIV в одной ночной рубашке после суток отсутствия в своей комнате. Ха-ха-ха!

– Но, мадемуазель…

– Что, мадемуазель? Что? У Вас есть план, как вернуть меня в мою комнату без ущерба для моей чести?

– Пока – нет. Но я что-нибудь придумаю. Правда, придумаю. Простите мне мою глупость. Но, что я должен был делать? В эту ночь все было против меня. Я, правда, опасался, что пока буду бегать до лестницы и обратно, Вас уже увезут в неизвестном направлении, что Луи де Буаселье найдет двух или более свидетелей, которые будут утверждать, что провели вместе с ним вечер и не расставались до самого утра. Эти мысли так завладели мной, что я поступил так… как поступил. А еще отсутствие моих гвардейцев в нужный момент…

– Знаете, Анри, сейчас я не в состоянии оценить Ваш поступок. Я зла, обижена и встревожена. Мне надо обо всем подумать. Уходите. И тоже подумайте, как я вернусь во дворец.

– Слушаюсь…– Анри постоял еще минуту, но не решился произнести больше ни слова, поклонился и вышел.

Камила упала в кресло. Сначала крупные слезы обиды потоком хлынули из глаз, но очень быстро она перестала плакать и глубоко задумалась. Машинально налив в фужер вина из кувшина, отпила несколько глотков, отметив про себя медовые нотки некрепкого приятного напитка, взяла печенье и сыр и , глубоко вздохнув стала медленно жевать, заново переживая все услышанное.

– Извините, мадам. герцог д’Альен велел нам одеть Вас к обеду. – Обе горничные внесли несколько больших коробок, украшенных шелковыми лентами.

– Что это?– Камила с любопытством открыла крышку одной из них.