Нечестивый союз

Трапеза проходила в молчании. Тишину нарушал лишь голос одного из студентов-теологов, читавшего вслух главу из Книги Притчей Соломоновых. Судя по всему, студент был не слишком сведущ в латыни. Бартоломью, как и другие преподаватели, недоуменно пожимал плечами: произношение чтеца лишало священные строки всякого смысла. Майкл сидел рядом с Бартоломью и ворчал себе под нос — по обыкновению, он был недоволен пищей. Он попробовал несвежего маринованного угря и с отвращением отодвинул тарелку. В самом деле, и рыба, и жидкая овсяная похлебка выглядели не слишком аппетитно; но Бартоломью был голоден и потому не привередничал. Еды, впрочем, оказалось так мало, что многие встали из-за стола, не утолив голода.

— Будь она неладна, эта чума, — пробурчал Майкл. — Те, кого пощадила черная смерть, теперь рискуют умереть от голода.

Разговор, начатый минувшей ночью, Бартоломью и Майкл решили продолжить в пустующем зале собраний. Зал заливали потоки солнца, и Майкл, лениво рассевшись на подоконнике, прикрыл глаза. Бартоломью мерил комнату шагами и пытался собраться с мыслями.

— Я уверен, что в преступлениях замешана Джанетта, — произнес он наконец. — Возможно, именно она убила женщин.

— Ты думаешь, убийца — Джанетта? — недоверчиво переспросил Майкл. — Но это вряд ли возможно. Она недостаточно сильна.

— Для того чтобы перерезать человеку горло, много силы не нужно, — возразил Бартоломью. — К тому же ей мог помочь кто-нибудь из городских оборванцев, она держит их в подчинении. И возможно, именно Джанетту я заметил в саду колледжа после убийства Фрэнсис.

— Ты забываешь, что Сибилла видела убийцу, — напомнил Майкл. — По ее словам, то был ничем не примечательный мужчина среднего роста. По-моему, даже если страх затуманил ей глаза, она вряд ли приняла бы Джанетту за мужчину. Предположим, Джанетта нарядилась в мужское платье. Но все равно для мужчины она мала ростом. А вот Николас вполне подходит под описание Сибиллы.

— Так же как и Бакли. Нам до сих пор не удалось обнаружить никаких его следов. И то, что он исчез в ночь смерти монаха-взломщика, нельзя считать простым совпадением.

— А мне кажется, все это дело рук Талейта, — заявил Майкл.

Бартоломью резко остановился.

— Да, будучи шерифом, он может отлучаться по ночам, не вызывая подозрений, — произнес он. — К тому же он, подобно своему отцу, состоит в сатанинской секте.

— Если бы нам удалось узнать, кто возглавляет общину Пришествия, разгадка тайны оказалась бы у нас в руках, — заметил Майкл. — Скажи, ты не заметил в его внешности ничего примечательного? Может, он припадал на одну ногу или, скажем, сутулился?

— Нет, и походка, и осанка у него самые обычные, — покачал головой Бартоломью. — Я разглядел лишь, что он прячет лицо под красной маской, как и тот человек, с которым я схватился в саду. Да, нам следовало воспользоваться случаем, окружить церковь и захватить сатанистов. Тем более с нами был проктор.

— Проктор не обладает достаточной властью для столь решительных действий, — возразил Майкл. — В его ведении лишь дела университета, а распоряжаться горожанами он не имеет права. Тут нужен шериф. Но, сам понимаешь, Талейт вряд ли пришел бы нам на подмогу.

Бартоломью устало потер лоб. Тупики, в которые он неизменно попадал, приводили его в уныние. Он попытался направить мысли в иное русло.

— Если мы подозреваем, что убийца городских проституток — Талейт, логично предположить, что именно он является главой секты, — заметил он. — Ты ведь помнишь, этот самый глава предсказал, что до появления новой луны в городе произойдет еще одно преступление. Не иначе, он намерен совершить его сам.

— Да, до появления новой луны, — пробормотал Майкл, задумчиво теребя рукав сутаны. — В пору, когда стоит особенно непроглядная тьма.

Какое-то время они еще строили предположения, но вскоре осознали, что все их версии повисают в воздухе. Для того чтобы мысли обрели четкость и помогли сдвинуть дознание с мертвой точки, требовались доказательства, а их не было. Весьма недовольные собой, друзья вышли из Майкл-хауза и направились в церковь Святой Марии, где готовились похороны. На ярко-голубом небе не было видно ни единого облачка, в воздухе роями носились мухи. Спустившись в церковный подвал, они встретили там Гилберта. Де Ветерсет и отец Катберт, без которых церемония не могла начаться, еще не прибыли. Вездесущие мухи проникли даже в подвал и с жужжанием кружили над запечатанными гробами.

Заметив, что крышки обоих гробов забиты гвоздями, доктор недовольно нахмурился. Проведя пальцами по грубой деревянной поверхности гроба, где лежала женщина, он нагнулся, словно хотел проверить, плотно ли прилегает крышка. Гилберт и Майкл в недоумении наблюдали за его действиями.

— Кто приказал заколотить гробы? — обратился Бартоломью к клерку.