Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка

Девочка кивнула.

Папа наклонился ближе.

– Точно?

– Папа, ну говори!

Он прижал губы к уху дочери, как будто собирался его съесть.

– Сто сорок пять, – прошептал он.

– Правда?

Мама бросила взгляд через плечо.

– Правда, – подтвердил папа.

– Можно я позвоню дедушке и скажу ему? – спросила Зи.

Папа распрямился и снова позвенел льдинками.

– Конечно, позвони старику, – разрешил он и сделал большой, долгий глоток своего напитка.

26. Роуз

Апрельский ливень отнесло к востоку. Он освежил воздух и оставил низкие, закрученные туманы среди предгорий. Роуз отперла велосипедный замок и собиралась ехать домой, но тут на нее внезапно нахлынуло вдохновение. Она написала эсэмэску с несколькими распоряжениями, потом сделала один звонок, а потом набрала номер Гарета.

Рассказала ему новость о Когнаве и выпалила:

– Хочу пригласить тебя на ужин.

Муж поколебался.

– Возможно, сейчас рановато праздновать? И опять же, с кем останется Эмма Кью?

– Тесса может прийти, если надо.

– Как-то это расточительно, – сказал Гарет. «И спонтанно», – подумал он, но говорить это не было необходимости. Такое внезапное свидание было совсем нехарактерно для Роуз.

Она мягко парировала все его возражения, а потом сделала свое предложение еще заманчивее.

– Кроме того, я совершила невозможное. Зарезервировала два места в «Сиомаре».

Это был новый чилийский ресторан на аллее. Пока что из знакомых Роуз там исхитрились поужинать только Зеллары. Это заведение было слишком популярно после восторженной рецензии, которая появилась в «Нью-Йорк таймс» в ту же неделю, как ресторан открылся. Один из лучших поваров Лос-Анджелеса переехал в сердце Скалистых гор, чтобы изучить разнообразные кухни Чили (своей родины), пронизанные легким влиянием юго-западной Америки. Или что-то вроде того.

– На полседьмого, – добавила Роуз, чувствуя дух приключений. – Два места у барной стойки, но они и там подают все блюда меню.

– Встретимся через пятнадцать минут. – Голос у Гарета был довольный.

В отличие от большинства ресторанов на Изумрудной аллее, у «Сиомары» не было мест на веранде. Скромный вход в заведение охранял строй папоротников в кадках. Лист папоротника погладил шею Роуз, когда она проходила мимо, пытаясь руками поправить волосы (плотно сидящий велосипедный шлем расплющил ее прическу). Внутри ресторана атмосфера была почти богемная, хотя публика здесь была совсем другого толка. Первое знакомое лицо, которое попалось ей на глаза, было лицо сенатора от штата Колорадо.

Возле стойки было восемь табуретов, и только один был свободен. Рядом с пустым табуретом сидел Гарет. Он улыбнулся ей. Роуз подошла, муж поцеловал ее в губы – слегка, без показной страсти, и это ей понравилось. Гарет передал жене мартини, вкус которого она только что ощутила на его губах.

– Сухое, – сказал он, – и с добавлением водки с самой верхней полки.

Роуз вообще-то собиралась сегодня выпить максимум бокальчик вина, но в итоге заказала коктейль «Писко сауэр». Его подали вместе с меню в тисненой кожаной обложке.

– А пока вы ждете заказ, для вас закуска от шеф-повара, – сказал официант и поставил перед ними две маленькие хрустальные вазочки: одна зеленовато-морского цвета, другая кобальтово-синяя, в каждой с горкой лежат кусочки нежного сырого сибаса и лаймовой цедры. Все оттенки вкуса расцвели на языке Роуз.

– Ты здорово придумала, – похвалил Гарет. Роуз положила ладонь на его руку: маленький шажок навстречу.

– Как прошел твой день? – спросила она.

– Ну… вообще-то я отправил рассказ в журнал.

– Правда? – Насколько Роуз было известно, Гарет уже год никуда не отправлял свои работы. – А о чем он?

Муж покачал головой:

– Расскажу, когда мне ответят из редакции.

– Ну ладно.

Они склонились над меню. Их локти соприкасались.

Разговор об успешно пройденном Эммой Кью экзамене начался, только когда принесли закуски. Гарет спросил, как будет дальше проходить отбор. Роуз открыла на телефоне письмо и прочитала мужу результаты, и их связь крепла, пока они обсуждали свою одаренную (возможно, даже исключительно одаренную) дочь и ее шансы на поступление. В кои-то веки Роуз чувствовала, что в этот важный момент их родительской жизни с ней рядом полноценный партнер.

– А что Эйдан? – спросил Гарет через какое-то время.

Роуз проверила свои сообщения. Азра ничего не написала, да Роуз и не ожидала от нее сообщения после того напряженного разговора в машине.

– А Ксандер? – спросил муж.

– Лорен пока молчит, но, по-моему, с ним и так все ясно.

– Ну да. – Он обглодал короткое приправленное перцем чили ребрышко. – А Зи?

– А, ну она прошла.

– Вот и молодец, – коротко сказал Гарет и жестом попросил повторить напитки.

Роуз улыбнулась своему грубияну. Ей нравился сердитый тон его голоса. Без сомнения, Гарет втихую позлорадствовал бы, если бы Эмма Зи провалилась на Когнаве, учитывая его давнишнюю антипатию к Кеву. Если бы Роуз хоть себе могла в этом признаться, она разделила бы с мужем нелицеприятную эмоцию. Но факт оставался фактом: обе Эммочки справились с тестом, и так и должно было быть. Для шестиклассников в академии есть несколько сотен мест – достаточно шансов для обеих.