Нечто в воде

Перед завтрашней поездкой к Холли мне нужно перечитать свои заметки. Странно думать о том, что, пока мы плескались в лазурных волнах и нежились на солнышке, Холли впервые за пять лет вышла в промозглую лондонскую серость. Дункан, мой звукорежиссер, не сможет с нами поехать, так что Филу придется заниматься еще и звуком. Он просто герой. Работы полно, а я никак не могу сосредоточиться. Мозг мечется между двумя мирами: прежней жизнью и новой. Я бросаю взгляд на мужа – он просматривает стопки старых визиток. Сотни, тысячи визиток, накопившиеся за двенадцать лет встреч, обедов, корпоративных пьянок, – и за каждой стоит человек. Человек, способный нам сейчас помочь. Марк сохранил все визитки, которые когда-либо получал. Помню, как первый раз заглянула в ящик, где он их держит, – ужас! А теперь он изучает их заново, вспоминая каждое рукопожатие, разговор, улыбку.

За эти годы Марк познакомился со множеством людей и теперь, возможно, сумеет использовать старые контакты, чтобы продать камни. Он уже проверил, насколько законна продажа бриллиантов: чего только не узнаешь из интернета! И как люди раньше без него обходились? Я бы и работать не смогла, не говоря уже о нашем деле.

Сидя в зале ожидания перед вылетом из Женевы, я вбила в поисковую строку браузера «Хаттон-Гарден» – лондонский ювелирный квартал. Просто хотела посмотреть, где можно продать бриллианты. Совершенно безобидный запрос в «Гугл», не особенно подозрительный. Я всегда могу заявить, что после свадьбы с Марком решила продать помолвочное кольцо, чтобы выплатить часть кредита за дом. Я выяснила, что продавать бриллианты самостоятельно можно, однако это наверняка вызовет подозрения, и лучше сбыть их частному торговцу, посреднику.

Марк подстраховывается со всех сторон. Продавать бриллианты сложно, но в таких действиях нет ничего незаконного. Надо просто поступать крайне осмотрительно и все тщательно обдумывать. Покончив с этой историей, мы отформатируем свои жесткие диски.

Я вспоминаю о компьютере в бизнес-центре отеля на Бора-Бора. Интересно, они выяснили, откуда получили доступ к их электронным письмам, узнали, кто мы такие? И разыскивали ли нас вообще? Я тщетно искала в интернете названия компаний, которые упоминались в письмах. Эти люди – тени. Призраки.

Около шести вечера звонит домашний телефон. Лондонский свет уже меркнет, погружая нас в полумрак, нарушаемый только синеватым свечением экранов наших ноутбуков. Я вскакиваю, возвращаясь к реальности, однако Марк меня опережает. Он как раз ждет звонка насчет бриллиантов.

Услышав голос в трубке, он расслабляется.

– О, привет-привет.

Это его мать, Сьюзен. Я безошибочно определяю это по игривому тону Марка. Они всегда так мило общаются.

Я возвращаюсь к поискам, а Марк рассказывает матери о нашем свадебном путешествии. Она знает, что мы вернулись чуть раньше из-за «пищевого отравления», но это их первый подробный разговор о поездке. До меня долетают обрывки фраз. Акулы, огромные скаты, пустые пляжи, вертолет, загар и отдых. Они болтают какое-то время, и вдруг мое внимание привлекает резкая смена тона.

– Они… что?

Марк напрягается, замирает с окаменевшим лицом, а приглушенный голос Сьюзен что-то повторяет. Муж смотрит на меня. Что-то случилось. Что-то не так. Он машет мне, чтобы я подошла.

– Мам, тут Эрин. Я передаю трубку, скажи это ей. Нет, просто повтори то, что сказала мне. Мама, пожалуйста…

Он протягивает мне трубку, и я, ничего не понимая, подношу ее к уху.

– Сьюзен?

– Приветик, – мягко произносит она, тоже слегка смущенная. – Не знаю, почему Марк так разволновался. Я просто говорила о вашем свадебном путешествии…

– Да? – Я оглядываюсь на Марка, который облокотился на спинку дивана и кивком советует мне продолжать беседу.

– Да, я сказала, что вам повезло с этим твоим отравлением, из-за вчерашних новостей.

Она замолкает, словно я должна знать, о чем она говорит.

– Каких новостей, Сьюзен?

– Ну, в газете. О том, что случилось.

Черт, я не могу понять, на что она намекает. Каких новостей? Я смотрю на Марка. Авиакатастрофа? Они нашли самолет? И это попало в газеты?

– Извини, я что-то не поняла, о каких новостях ты говоришь?

– О несчастном случае. С этой парой. Такие молодые, бедняжки… Я хотела сказать, хорошо, что вы там не остались, ведь с тобой тоже однажды чуть не случилось несчастье во время дайвинга, и я считаю, что этот спорт очень опасен. Я рада, что вас там не было.

Господи. С какой еще парой? О чем она?

– А что случилось с той парой?

Я показываю Марку, чтобы он поискал в интернете.

– О, дай подумать. Это произошло в субботу, несчастный случай. Кажется, я читала сегодня утром в воскресном выпуске «Мэйл»… Где-то у меня есть этот номер. Не думала, что вам будет так интересно. В смысле, какая трагедия. Сейчас найду.

Она шелестит бумагами на кухонном столе, а я смотрю на Марка, уставившегося в ноутбук.

Я понимаю по его взгляду, что он нашел статью. Он жестом велит мне закругляться с мамашей. Та что-то бормочет себе под нос на том конце линии, потом окликает мужа: «Грэм, ты нигде тут не видел “Мэйл”?»

Мое терпение лопается.