Недалеко от Земли

— Обобщающий рапорт был составлен только после того, как я дал санкцию на внеплановый полёт к Сфере. Экипаж состоял из Вячеслава Ли, моего заместителя, физика Бородина, биолога Терехова, все, между прочим, русские, и Вивьен Тараоки, пилотировавшей ПП. Они-то в результате и написали то, что попало в Берн…

— Ты нарушил инструкцию, Генрих? — брови наблюдателя опять поползли вверх. — Зачем?

— Иначе бы вы не получили рапорт так быстро и в таком виде. Учти, что его составляли специалисты, сами побывавшие у Сферы… А за свои проступки, Рольф, я отвечу, если наши с тобой шефы решат, что я был не прав.

— Пустое, Генрих, — Крупкат махнул рукой. — Ты действовал по обстоятельствам, тебе там виднее.

— Спасибо… Так вот. Сразу после полёта я вызвал их к себе. Чтобы проверить впечатления. По горячим, так сказать, следам…

— И…

— Я утвердился в своих подозрениях. Тем более, что биолог сам решил затронуть тему процессов, начавшихся в их организмах… А теперь у Сферы побывали американцы, которые все свои выводы, — Штейнберг невесело усмехнулся, — оставят при себе. Держу пари…

— Судя по тому, что ты мне сейчас поведал, — осторожно сказал Крупкат, — оснований для тревоги пока нет.

— Это ещё не всё. Бородин передал Мартину какие-то формулы. И исходя из сурового послеполётного разбора, устроенного Редфордом только что в этом самом кабинете, физик заранее знал, чем закончится их эксперимент.

— Откуда это следует? — сдержанность земного наблюдателя моментально испарилась. Как будто и не было её вовсе. Теперь он подался вперёд и внимательно смотрел в глаза Штейнбергу, фиксируя малейшие оттенки их выражения. — Откуда это следует, Генрих?

— Из слов самого Мартина, — директор, казалось, даже обрадовался, что Рольфа наконец проняло. — Бородин заранее знал, как поведёт себя Сфера.

— Да, это уже серьёзно, — Крупкат по-прежнему не отводил глаз. — У тебя ведь есть предложения на этот счёт. А, Генрих?

— Разумеется. Иначе я бы не стал тебя беспокоить, — Штейнберг пожевал губами. — У меня на борту найдутся пара немцев, француз и испанец, из которых можно составить экипаж…

— Как отреагирует на это Редфорд?

— Он будет категорически против, потому что видит в соприкоснувшихся со Сферой «пятую колонну». Но он же не навсегда здесь. После отлёта челнока…

— Нет, Генрих. Забудь об этом… Давай обойдёмся без эксцессов, тем более, что Берн не сразу решится на прерывание карантина.

— Но мы получим уже наших носителей информации. Такая цель оправдывает…

— Ещё раз — нет. Представь себе, что Редфорд прав. Пусть уж русские с американцами пока сами разбираются с возникшей проблемой. А мы немного подождём. К тому же твоё место на орбите очень важно для Европейского союза, и нам не хотелось бы его терять, что будет вполне возможно, если ты решишься на несанкционированные действия. Никаких самовольных выходок. Действуй крайне осмотрительно, собирай и анализируй информацию. А на Земле и без тебя найдутся люди, которые займутся тайнами наших партнёров. Так-то. Надеюсь, недомолвок не осталось?

— Я всего лишь исполнитель.

— Тогда позволь пожелать тебе успеха. В случае любой критической ситуации сразу обращайся ко мне, я всегда на связи.

Дисплей погас, а Штейнберг ещё долго смотрел на его тёмную матовую поверхность.

7

Едва Слоун переступил порог «Харчевни», как тут же оказался среди весёлого гомона и аппетитных запахов. Он повёл носом и осмотрелся. Почти половина столиков была занята сотрудниками Базы, но оставалось ещё и много свободных. «Весело им тут, — с завистью подумал психолог. — Вон как щебечут. Впрочем, где им ещё расслабляться, как не за обеденным столом. Они же все очень занятые люди. У них сумасшедшая программа исследований. Сроки. Земля ждёт результата». Взгляд его остановился на компании в дальнем углу. Джерри сразу узнал их. Память его никогда не подводила, иначе он не стал бы профессионалом столь высокого уровня. «Кобыш, Тёрнер, Седых и Хромов», — мгновенно отметил он. В отличие от большинства испытатели не зубоскалили, а, неторопливо и со вкусом поедая некие экзотические блюда, о чём-то негромко переговаривались. Столик рядом с ними пустовал. Для Слоуна это было весьма кстати. Он изобразил на лице вежливую улыбку и не спеша направился к стойке. Там он, непрестанно кося глазом в сторону незанятого места, аккуратно поставил на поднос несколько тарелок, не особо обращая внимание на их содержимое, и высокий стакан с апельсиновым соком. Потом повернулся и прошествовал к облюбованному стратегическому пункту.

Джерри уже приступил к трапезе, когда периферийным зрением уловил брошенный искоса взгляд Кобыша и тут же услышал над собственным ухом чей-то бархатный голос. Подняв голову, он узрел ещё два объекта своего профессионального интереса — Дорина и Клеменса, державших в руках по две тарелки и чашке кофе. Подносами пилоты пренебрегли. Раф, очевидно, задавший вопрос по-русски и заметивший недоумение на лице психолога, уже осознал свою ошибку и обратился к Слоуну на английском:

— Простите, мы можем составить вам компанию?

Губы Джерри растянулись в лучезарной улыбке.