Неделя до лета (СИ)

В этот момент Норману на голову упала маленькая холодная капля. Он вздрогнул от неожиданности и растерянно поднял голову, а вслед за ним и Эмма. Всё небо уже полностью заволокло тучами, солнца совсем не было видно. А потом на землю упала ещё капля. А потом ещё, и ещё, и ещё. И уже через пару минут начался настоящий дождь.

— Ох, дождь пошёл… — растерянно пробормотал Норман. Однако после он тут же опомнился, поскольку понял, что это его возможность выкрутиться. — Пойдём скорее внутрь, Эмма. Промокнем ведь.

Эмма уже было хотела что-то возразить, однако Норман не дал. Взяв её за руку, он быстро повёл её обратно в кафе, мысленно благодаря Господа за то, что дождь начался так вовремя.

========== День шестой: Письмо и перья ==========

Комментарий к День шестой: Письмо и перья

Итак, так как следующая глава будет заключительной, я хочу провести ещё один интерактив. В комментариях под этой главой напишите свои предположения о том, чем же может закончиться история. На самые интересные я, возможно, даже что-то отвечу. Также хочу напомнить, что отзывы открыты для всех. Если работа вас зацепило, если не оставила вас равнодушными, или если вы хотите узнать продолжение, то оставьте, пожалуйста, комментарий. Вам несложно, а автору приятно. Мне важны абсолютно любые отзывы, даже короткие

Норман устало плюхнулся на кровать. Всё тело обессилело, и потому он даже не смог натянуть на себя одеяло. Он просто молча обхватил плечи руками и опустил голову, закусив губу. Он чувствовал себя отвратительно. На душе было гадко от осознания того, что уже совсем скоро наступит лето. До экзаменов оставалось тоже не так уж и много времени. Всего лишь каких-то жалких несколько дней. А это означало, что очень скоро Эмма уедет. А самое ужасное во всей этой ситуации то, что Норман до сих пор ей не признался. И, по всей видимости, не признается уже никогда. Когда он думал об этом, ему становилось особенно паршиво. На глазах даже начинали наворачиваться слёзы, которые он был не в силах остановить. Поэтому, в конце концов, они медленно потекли по щекам. Закапали на подушку, на лежавшую рядом игрушку в виде совы. Они мочили рубашку и кожу, но Норман не обращал на это внимание. Он был полностью поглощён своими мыслями и переживаниями.

Норману было грустно. В первую очередь потому, что он упустил все шансы признаться Эмме в любви. А ведь он так хотел рассказать ей о своих чувствах в максимально романтической обстановке. Представлял в своей голове то, как будет держаться с ней за руки, смотреть ей прямо в глаза и говорить-говорить-говорить. Он каждую ночь мечтал о том, чтобы сделать ей предложение в будущем. Ему снилась во снах их с Эммой семейная жизнь. Снилось то, как они вместе воспитывают детей, гуляют с собакой и отдыхают у моря. А ещё ему снилась Эмма в свадебном платье. Такая же счастливая, как и он сам. И это, пожалуй, было его самой главной мечтой — чтобы они с Эммой поженились. Но всем его мечтам, к сожалению, не суждено было воплотиться в явь, потому что он всё упустил. У него осталось всего лишь каких-то жалких полтора дня на то, чтобы всё успеть. Всего лишь полтора, даже не два. Конечно же, этого было ничтожно мало, чтобы он смог признаться ей. Норман понимал, что просто не успеет подобрать место и время, сформулировать всё правильно за столь короткий срок. И осознание этого вгоняло его в глубочайшее отчаяние.

Норман негромко шмыгнул носом. Уткнулся лицом в колени, крепко зажмурился. Его плечи мелко задрожали, из глаз новым ручьём хлынули слёзы. По всей комнате стали разноситься тихие всхлипы.

— Ну почему, почему всё так… Почему я просто не могу сделать то, чего хочу… — вопрошал в пустоту Норман. Он понимал, что ему никто не ответит, потому что просто некому. Но всё равно продолжал из раза в раз задавать одни и те же вопросы, получая в ответ давящую тишину.

Однако в какой-то момент Норман услышал над своей головой порхание крыльев. Сначала он даже не понял, что это, а потому сильно удивился. Но как только он поднял взгляд вверх, удивление сразу же сменилось лёгкой радостью. Он увидел над собой свою сову, Минерву. Она кружила вокруг него и обеспокоенно ухала. Она всегда делала так в те моменты, когда её хозяин чувствовал себя плохо. Таким образом она показывала, что волнуется за него. Норману было это приятно. В такие моменты он чувствовал, что рядом есть кто-то, кто всегда поддержит и утешит. В данном случае это была совушка. Обычно, если он грустил или плакал, она опускалась рядом с ним и мягко обхватывала его своими крылышками, а Норман обнимал её в ответ. Сидеть вот так вместе с ней всегда было приятно и уютно. Он мог чувствовать родное тепло рядом. То же самое он испытывал каждый раз, когда его обнимал папа. Но папа, к сожалению, не мог уделять ему внимание всегда, поэтому в трудные моменты приходилось обнимать совушку. Но не то чтобы Норман жаловался. Он любил свою Минерву, и обниматься с ней ему тоже очень нравилось, особенно в моменты, когда было очень гадко и грустно на душе. Это помогало ему успокоиться.