Неделя на Манхэттене

Мои цацки надежно лежали в сейфе, тряпки и компьютер оказались на месте, на этаже ни души – все выехали. Номером занималась не пожилая мексиканка с бельмом на глазу, а её молоденькая хорошенькая коллега. Но убралась ещё хуже, а в последний момент, видимо, позвонил хахаль, и она убежала, забыв погасить свет и захлопнуть дверь.

– Опять преувеличиваю? – зарычала я на мужа.

– На этот раз не преувеличиваешь, – согласился он и отправился на рецепцию.

Но там дежурил пожилой индус, обрадовавшийся земляку. Он извинялся, ужасался, таращил глаза, прикладывал руки к груди и обещал полный набор воспитательных и увольнительных мер. При этом было понятно, что девушка никуда не денется, а постарается не попадаться нам на глаза до отъезда.

Общение с рыбой, засоленной в мудреных травах, и битва с ананасом отвлекли от инцидента. На битву ушло два часа, два пластмассовых ножа из Макдоналдса и два полотенца. Теперь я могу давать мастер-классы по разделке ананаса пластмассовым ножом: «Пилите, Шура, они золотые!»

И когда мы в неглиже, расслабухе и ананасном соке по локоть возлежали на кровати, добивая неаккуратную нарезку, золотящуюся как коста-риканское солнце, в соседнем номере раздались «шаги Командора». Мы снова превратились в соляные столбы, потому что слышимость оказалась такой, словно нас отделяла не белая дверь с золотыми шпингалетами, а ситцевая занавеска.

Аудиоряд свидетельствовал, что в соседний номер въехал грузный мужчина. Он потопал ножищами, разделся, посморкался, покашлял, покряхтел, подвигал кресла и расставил вещи. А потом, видимо, перешёл к исследованию номера, начав дёргать за ручки имеющихся дверей.

В момент, когда мы ещё не вышли из ступора, соединяющая номера белая дверь с золотыми шпингалетами распахнула обе створки. И крупный смуглый брюхастый мужик в трусах вывалился почти к нам в постель с нечеловеческим воплем:

– Ооооооооооооо!

Если б рты не были заткнуты ананасом, мы бы с нездешней силой заорали в ответ. Мужик чудом удержался на ногах, выскочил из нашей комнаты с той же скоростью, что и ввалился, и захлопнул за собой створки двери. А муж бросился ополаскивать руки от ананаса и запер золотые шпингалеты на двери с нашей стороны – за годы брака он ни разу не двигался с такой скоростью.

Потом всё замерло, стороны находились в одинаковом шоке. Разве что наша сторона догадывалась о причине катапультирования соседа – горничная открыла шпингалеты, чтобы возить пылесос по сдвоенному номеру, и потом забыла запереть, как и нашу входную дверь. Для понимания этого надо было прожить в отеле «Империя Корт» 4 дня по 200 долларов каждый с вежливым «импосиблом» на любую просьбу и свыкнуться с тем, что здешний сервис – чистый катарсис.

Но даже в свете понимания причины незапертой двери произошедшее ощущалось не как разрыв шаблона или когнитивный диссонанс, а, переходя на ненормативный язык, как полный… И если бы была фиксирующая сцену камера, видеоролик вошёл бы в золотой фонд ютуба.

Что ощущал ввалившийся мужик, даже страшно представить. По крайней мере, придя в себя, он начал шёпотом говорить по мобильному на испанском, подтвердив предположение о мексиканском происхождении. Всю ночь бедолага не гасил свет, бьющий к нам через щели, подозревая, что мы ввалимся с ответным визитом. И теребил клавиши компьютера, каждый удар по которым был одинаково слышен в обоих номерах.

К прелестям местного оконного эксгибиционизма и вуаеризма прибавилась прелесть прослушки, и я почувствовала себя подневольной участницей шоу «Дом-2». Ильф и Петров писали в «Одноэтажной Америке», что здесь дико невкусно – с этим не поспоришь, но восхищались «сервисом». Видимо, с тех пор Россия «догнала и перегнала Америку».

Я с трудом понимала, где нахожусь, – рядом сладко спал муж, а в двух метрах агрессивно лупил по клавишам напуганный мужик, символически отделённый дверью со щелями. Оставалось считать, что мы вместе едем в купе, и философски относиться к тому, что попутчик отправляет свои разнообразные физиологические потребности, среди которых приемлемо то, что считается у нас совершенно неприлично.

Естественность, с которой в Америке сдают сдвоенные номера, в моей голове не укладывается. А если бы в наш номер со шпингалетами заселили двух обдолбанных упырей, каких по Нью-Йорку ходят толпы? А в номер мексиканца без шпингалетов – двух или, не дай бог, одну женщину? На мой взгляд, подобное устройство номера, не обговорённое заранее, нарушение не только частной жизни, но элементарной безопасности.

Однако американцы после пересказа истории уверяли меня, что конёк их жизни – комфорт, а сдвоенный номер очень удобно снимать большой семьей. И ничего страшного в том, что дверь случайно оказалась открытой. Но после того как нам «напрайвесили» соседа, а соседу «напрайвесили» нас, я вообще не воспринимаю песни про американское «прайвеси».