Неделя на Манхэттене

Какое, на фиг, «прайвеси», когда жилые дома простеганы пожарными лестницами, забраться по которым в любое окно под силу не только Даниле Багрову, но каждому желающему? Если жизнь в соседних домах происходит окна в окна? Если в ньюйоркском отеле Standard в туалете бара стеклянные стены, открывающие завидный обзор города и незавидный обзор человека, сидящего на унитазе?

То, что унитазы на 18-м этаже не помеха для современной фототехники, и толпа туристов, снимающих процесс чужого опорожнения, не меньше, чем возле «Атакующего быка». Да и посетителей туалетов не шокирует фотосессия – некоторые, сидя на унитазе, машут туристам рукой или демонстрируют гениталии.

И прозрачные туалеты вовсе не волнуют борцов за нравственность, требующих изъятия из библиотек книг «Прекрасный новый мир» Олдоса Хаксли и «Убить пересмешника» Харпер Ли. А здание отеля Standard признано в 2008 году культурной достопримечательностью города и награждено премией Муниципального общества искусств.

Одним словом, вваливание мексиканца затмило и Таймс-сквер, и Бэттери-парк, и Эмпайр-билдинг и Рокфеллер-центр, вместе взятые! Заснуть не получалось, сосед громко сопел и стучал по клавишам, видимо, пересказывая мизансцену жене. И ситуация казалась настолько нелепой, что я подумала, уж не проделки ли это снова напавшей на меня быдляцкой телепрограммы «Розыгрыш»?

Однажды я уже выиграла у них суд благодаря адвокатскому таланту Людмилы Айвар, и они выплатили деньги за моральный ущерб. Неужто пробрались за мной в Нью-Йорк и сейчас постучат в дверь с букетом и воплем «Поздравляем вас! Это программа „Розыгрыш“!»

Пятый день

Но в дверь постучали только утром, и вовсе не участники «Розыгрыша», а басовитая пожилая горничная. Её здоровый глаз победно сиял, и если б мексиканка говорила по-английски, то намекнула бы, насколько очевидны её достоинства на фоне молодой вертихвостки. Хотя не исключаю, что они приходились друг другу бабушкой и внучкой.

На половине «ближайшего соседа» было тихо, а интересующие мероприятия Книжной ярмарки начинались во второй половине дня. Можно было не торопиться в стены Jacob K. Javits Convention Center и обзавестись нормальным ножом. Тем более что поэт Виталий Пуханов подсказал блошиный магазин с большим выбором столовых приборов на нашей же 79-й в сторону Центрального Парка.

Ножи всех возрастов и марок лежали там в коробках из-под обуви. А вокруг громоздились кухонные радости от дорогущей посуды до надкусанных пластмассовых баночек для круп; висела одежда – от новой с бирками до выношенной в лохмотья; пестрели горы новых и истертых до проплешин сумок, игрушек, ботинок.

В магазинчике кроме нас бродили несколько не связанных между собой дядек в крутых уоллстритовских костюмах, тщательно выбиравших и чуть не на зуб пробующих заношенную и обломанную ерунду за пару долларов. Стальной нож подлежал обработке кипятком, но было непонятно, зачем тащить домой пластмассовый стаканчик, отполированный чужим ртом?

Однако в Америке, несмотря на отсутствие дефицита, к вещам относятся иначе. Рационализм приучает маньячить на распродажах, вырезать в газетах скидочные талоны, ехать в другой штат за туалетной бумагой по акции, ждать уценки на 19 пенсов и драться за подешевевшие клюшки и ролики, не планируя заниматься спортом в ближайшие триста лет.

Дома и гаражи американцев набиты барахлом, его даже хранят в старых машинах, стоящих у дома. Популярна и услуга по хранению вещей – у вас забирают всё, что негде хранить, но жалко выбросить, и по первому требованию привозят обратно.

И есть традиция распродавать старьё в выходной, выставив утомлённую жизнью мебель и вывалив перед своим домом на одеяло скопившийся хлам от пластмассовых крышечек, винных пробок до сломанных заколок. Впрочем, среди этого будут новые вещи в нераспечатанной магазинной упаковке – жадность вынудила купить, а открыть было некогда.

У нас с одеял и ящиков торгуют нищие и асоциальные, а остальные раздают подобное через соцсети или тактично складывают барахло возле помоек, чтобы не намочил дождь. На Манхэттене тоже выставляют вещи на улицу, но не доносят до помоек. Едешь по дороге, а на тебя смотрят ждущие нового хозяина сломанный телевизор, раскачанные старые стулья, изъеденный молью диван с выбравшейся на волю пружиной, битые плафоны, банки, картонки, книги…

Под окна нашего номера выставили мебельный гарнитур, и его полировка медленно умирала под дождём. А ещё там есть магазины, в которых, кроме напрочь убитой мебели, продают разбитую сантехнику, использованные до основания краны и шланги, ободранные доски, карнизы, логарифмические линейки, старые плиты, холодильники, ржавые трубы, истоптанные куски линолеума, пожилые паркетные доски, рваные москитные сетки и даже недоиспользованные банки краски.

Основная стратегия среднего россиянина «жить-поживать и добра наживать» медленно, честно и не порвав жил. Основная стратегия среднего американца – получить побыстрей всё, что втюхивает реклама, но ценой сил, времени и здоровья.