Недетские игры

В лесу вкусно пахло сосновыми иглами, он был полон жизни, которой Дэвиду не довелось еще вкусить. То же самое должны были ощущать и миллионы других людей на свете, каждый по-своему. Юноше показалось, что все они смотрят на него.

– Пошли, – сказал он. – Поищем лодку. – Он сощурился, глядя вперед. – Не может на берегу не быть какой-нибудь посудины.

Порыв ветра донес до них грохот волн, разбивавшихся о камни. Был прилив, пенистые буруны вспухали в лунном свете. Дэвид поежился от холода.

Несколько минут спустя они вышли к берегу. Он был совершенно пуст.

– Что за идиотизм – жить на острове и не иметь лодки! – заорал он небесам. Звезды в разрывах туч равнодушно мигнули ему в ответ.

Дженифер посмотрела на воду.

– Можем попробовать вплавь. Сколько здесь до материка?

– Мили две-три, не меньше.

В глазах девушки отразились лунные блики.

– Ну что, давай? Вперед! – Она сбросила кеды и шагнула к воде.

Дэвид схватил ее за свитер.

– Гм, Дженифер… я… – она с недоумением глядела на него. – Я не умею плавать.

– Не умеешь плавать? Сумасшедший – жить в Сиэтле и не научиться плавать!

– Как-то не пришлось… Я всегда думал – успею, океан рядом.

Он с горечью опустил голову. В книгах все по-другому! А здесь неудача за неудачей. «Может, зря я так стараюсь? Может, это и есть расплата за мою ошибку?»

Ночь, волны и ветер шептали в ответ что-то невразумительное.

Он почувствовал прикосновение к своему плечу.

– Извини, – тихо сказала Дженифер.

– Слушай, но ты-то знаешь, что это была игра… Я не хотел никому причинять зла, – жалобно сказал он и, опустившись на камень, закрыл лицо ладонями.

Дженифер села рядом.

– Я знаю, Дэвид… Помнишь, как ты спас Германа, когда все остальные сидели и смотрели?

– Да, спас хомяка и уничтожил планету!

– Зачем же так… Не ты сделал эту машину, а Фолкен. Не ты сделал этот мир таким, как он есть… Что ты имел в виду, говоря, что программа зациклилась? Я не поняла.

Дэвид поглядел на материк, слабо маячивший на противоположном берегу.

– О'кей. Компьютерная программа – это… это как рецепт. Только записанный математическими символами. Представь, что машина – это робот, который умеет готовить… Он будет строго выполнять то, что ему прикажут. Ты расписываешь ему, в каком порядке действовать – разбить яйца, добавить молока и муки, смешать. Теперь представь, что какое-то действие надо повторить – программа прикажет роботу вернуться, скажем, к действию номер восемь. Но если дальше у робота нет другой команды, он будет снова и снова повторять последнее приказание – разбивать яйца, добавлять молоко и муку, смешивать… и так до бесконечности. Робот сам никогда не подойдет к духовке и не станет печь пирог… Другой пример мне сейчас просто не приходит в голову. Вообрази несчастного робота, который без остановки мечется по кухне, разбивая, добавляя и смешивая. Это называется «петлей». Робот зациклился.

– Ты сказал про Фолкена… он такой же, как все. Зацикленный робот.

– Да, он как Джошуа. Компьютер выполняет команды внутри одного бесконечного цикла. Джошуа не знает, что влечет за собой война и какая роль ему отведена в ней. Зато я знаю, – мрачно закончил он.

Оба помолчали, понурясь.

– Мне так хотелось бы ничего не знать об этом, – сказал наконец Дэвид. – Хотелось бы жить, как все. Но завтра желать уже будет… нечего.

– Он тяжко вздохнул. – Завтра уже не надо будет чувствовать ни вины, ни стыда, ничего. – Он посмотрел на пролив, отделявший их от материка. – Господи, что бы я отдал за то, чтобы уметь плавать!

Дженифер привалилась к его плечу.

– А меня на этой неделе должны были показывать по телеку.

– Шутишь?

– Правда. О, ничего особенного – класс аэробики в дневной передаче. Я и еще несколько девочек. Жаль… Хотя кто бы стал смотреть в это время?

– Я бы стал, – убежденно сказал Дэвид.

Она улыбнулась, и Дэвид заглянул ей в глаза, увидел там отражение луны и подумал, что до сих пор не видел в своей жизни ничего более прекрасного. Он почувствовал совершенную растерянность перед такой красотой.

– Не хочу умирать, – услышал он собственные слова и ощутил на своих губах ее губы. Волну такой пронзительной силы он не ощущал ни разу за всю свою жизнь.

Когда они на секунду всплыли, чтобы глотнуть воздуха, Дэвид прошептал:

– Я еще никогда не целовался – до этого дня, Дженифер.

Она ответила улыбкой, вновь потянувшись к нему. И сразу море и звезды ушли, а ее губы, ее волосы, ее запах заполнили Вселенную.

Эта Вселенная ничего не ведала о компьютерах, программах, ракетах, бомбах… а состояла из одного чуда под названием Жизнь.

Кто-то опять включил звезды. Вновь заплескалось море.

Дэвид легко, словно на крыльях, перелетал с камня на камень вдоль линии прибоя. Лицо его горело. Казалось, он все еще ощущает Дженифер всем своим естеством.

– Ну должна же здесь быть какая-нибудь посудина!

– Да, кругом вода! – согласилась Дженифер.

Дэвид оступился, подняв тучу брызг.

– Эй! – закричал он вне себя от счастья. – Сюда! Кажется, лодка!

Из-за камня выглядывал нос скифа. Подойдя вплотную, они увидели, что лодка привязана к вбитому в берег столбу.