Недетские игры

Ива рассказала, как дедушка, благодаря своему Посоху с заключенным в нем волшебным Кристаллом, прошёл сквозь время и победил Чёрного, но злодею всё же удалось скрыться. Об этом уже рассказывал присутствующий при сражении Явор. Ещё Ива рассказала, как нашла пропавшие статуи, а Явор о том, как спрятал их и вернулся в своё время, а ученики Хранителей, помогавшие ему, погибли. И получилось так, что Боги простояли в подземелье три столетия. И сейчас они направляются в Обитель именно для того, что бы поднять статуи.

Рассказам не было конца, а Данила всё ждал, что его попросят рассказать о времени, проведенном у Радогоста и нашёл ли он Чертог Судьбы. И волновался. Он сам не понимал почему, но ему не хотелось делиться этим даже с самыми близкими людьми. Это было сокровенное, его тайна. Но волновался он напрасно, друзья ни одним словом не обмолвились об этом и не задали ни одного вопроса. Не потому, что им было всё равно, где Данила пропадал столько времени, а потому, что чувствовали — расспрашивать не нужно. Когда придет время он всё расскажет сам.

Наконец разговор подошел к волнующей всех проблеме, а проблема эта — Атракс. Последнее время жители Лунного мира жили почти спокойно, Лучники загнали Атракса в горы, и он сидел там не высовывая носа из своего логова. Тем не менее угроза постоянно витала над людьми, враг не был повержен и изгнан из их мира и в любой момент мог снова появиться и начать разорять их сёла и деревни. Никто не знал его замыслов…, кроме Данилы… Атракс ждал его. Только вот теперь, когда он вернулся, чтобы принять бой, вдруг всё переменилось. Вот об этом и о догадке Цуката теперь и пошла речь.

— Когда я спускался с горы, то хорошо чувствовал его. Правда его излучения изменились, в них… прибавилось безумия, но я всё равно сразу узнал его…. Такое не забывается, — рассказывал Данила задумчиво. — И он тоже увидел меня. Сразу вспыхнул злостью, обрадовался. Но потом вдруг сник. И я оставил его в покое. Я думаю он понял, что я иду к нему… А сегодня утром он просто исчез.

Они сидели у костра на небольшом, ровном пятачке, в том месте, где Ива, по дороге в Обитель, любовалась садившемся в море солнцем. Ей очень хотелось увидеть это ещё раз, поэтому на ночлег остановились именно здесь.

— Мы точно не знаем, где находится Атракс, — откликнулся Явор, — те горные хребты, куда он ушёл, тянутся с севера на запад на десятки километров и отделяют от нас дикие земли, в которых живут длиннорукие. Не подался ли он туда, чтобы пополнить дикарями своё войско?

— Может быть и такое. Только, что толку гадать. Я чувствовал, что с ним что-то не так…, сознание будто бы рассеяно…, затуманено, это какая-то серая муть… с проблесками ярких вспышек злости…, — Данила пытался, как мог, описать свои ощущения, тщательно подбирая слова, — мне кажется, он сам не знает, чего делать и чем выстрелит его больное воображение предугадать невозможно.

— У подножия горы, куда он ушёл, дежурят Лучники. Эта тропа, единственная проходимая дорога на эту гору. Это именно тропа, по ней ходят только охотники и те поднимаются невысоко. Эта местность почти необитаема. Если бы Атракс спустился вниз, то мы бы уже знали об этом.

— Значит он ещё там… И у нас есть время проверить одну догадку моего мудрого друга, — Данила дружески погладил Цуката по голове, — и догадка эта мне кажется достойной внимания.

Дед Бук и Явор заинтересовано смотрели на него.

— Дело в том, что Цукат может…, как бы… «разделять» запахи. Так вот. Он утверждает, что сила Атракса не в нём самом. Он словно носит эту силу с собой… как вещь. Атракс и эта "вещь" отличаются по запаху, они пахнут "отдельно". Я подумал, может быть эта "вещь" является чем-то вроде амулета или ещё какой-то магической вещицы?

— Интересное предположение… — после непродолжительного молчания ответил дед Бук, задумчиво поглаживая бороду, — а что ты ещё увидел? Вернее, унюхал в Атраксе? — обратился он к Цукату.

— Без "вещи" он, как глупый, злой ребёнок, — уверенно ответил пёс.

— Вот, как…, — сказал дед Бук и впал в задумчивость, почти не мигая глядя перед собой.

Видя, что дед задумался, юноши не стали отвлекать его разговорами. Вечер близился к концу, солнце вот-вот коснется горизонта и начнет тонуть в глубинах. Данилу тоже заворожило это действо. Он понимал Иву, её желание ещё и ещё видеть это, присутствовать при этом действе, которое таит в себе вековечный ритм Вселенной — уход старого дня и ожидание возрождения нового.