Недеццкие сказки для перешкольного возраста

Пока рыцарь мысленно произносил «Шесть», в воздух прямо перед ним, взметнулся фонтан брызг, в эпицентре которого смазанным пятном мелькнуло сразу три твари. Время будто замедлилось до бесконечности и он мог разглядеть в мельчайших деталях каждую каплю, каждую чешуйку на мордах чудовищ. Он видел, как шеи тварей метнулись одна влево, а другая вправо, окружая его. Та, которая была по центру, стремительно неслась вперед, раскрыв зубастую пасть.

Мысленное «Семь» закончилось, когда рыцарь только начал думать мысль о том, что с тремя он точно не справится. Дернувшись вперед, средняя образина клацнула пастью, смыкая кривые клыки на руке в металлической перчатке, сжимающей подарок ведьмы-Кицунэ. Громадные зубы звякнули по железу, сминая его, и рука выскользнула из пасти. А вот оружие осталось в зубах чудища.

Мысленно начиная произносить «Восемь», рыцарь понял, что всё идет не по плану и королевы Камилы в жёнах ему не видать. Где-то на середине мысленного «Восемь» в пасти у чудовища грохнуло, отбрасывая рыцаря с изувеченной рукой в сторону. Перевернувшись несколько раз в воздухе, он ударился об дерево, издав латами металлическое «дзынь», и отключился.

Именно поэтому рыцарь не увидел, что рванувшиеся из болота длинношеие твари на самом деле имеют одно туловище на троих. И именно поэтому он не услышал, как существо, матерясь, взмахнуло крыльями и поднялось в небо.

— Сука, где вас таких только делают? — возмущалась левая голова.

— А главное, зачем вас таких делают? — вторила ей правая.

— А ещё интересно, — плюясь осколками зубов, простонала третья, — чем их таких делают?

СЕЙЧАС, ЗДЕСЬ

— Он хоть представился?

— Да

— Как зовут?

— Михаил.

— А чьих будет?

— Да ничьих. Он в первом поколении, — развела руками Яга. — Когда Камила Захолмская даровала ему титул, заодно и фамилией облагодетельствовала.

— Какой?

— Импасебл.

— Серьезно? — хихикнул Бессмертный.

Яга кивнула.

— Миша Импасибел, — произнес Кащей, прислушиваясь к сочетанию имени с фамилией, и тяжело вздохнул. — Вот правду ж говорят, как вы лодку назовете…

Снаружи захлопали гигантские крылья, а через несколько мгновений в окна привычно просунулись головы Горыныча.

— Есть чего от изжоги? — поинтересовалась левая, не здороваясь.

— А то тут кое-кто у рыцаря гадость какую-то откусил. Теперь всё нутро печёт, — сообщила правая.

— А ифьо голова боит и фупы ломит, — шепелявя, закончила успевшая распухнуть, средняя.

Яга вновь засеменила к полке со снадобьями.

— Кажется, я догадываюсь, какой именно пастью наш трехголовый дегенерат гранату дегустировал, — пробормотала она себе под нос.

— Фево?

— Нифево, — передразнила его Яга, выбирая необходимые склянки. — Сейчас смешаю.

Пока она отмеряла ингредиенты, левая голова несколько раз пропадала из окна и возвращалась обратно.

— Слышишь, Яга, — наконец спросила она. — А я смотрю, там лошадка стоит. Ничейная?

— Жри, — махнула рукой Яга. — Уже ничейная.

СЕЙЧАС, СНОВА ГДЕ-ТО ЧУТЬ ПОДАЛЬШЕ

Рыцарь Михаил бежал сломя голову в сторону Захолмья. Да, это определенно становилось традицией. И хотя и ощущал, как одновременно смыкаются веки и наступает эрекция — не останавливался. Плевать, что ещё вчера ему больше всего на свете хотелось стать королём. Главное, что сегодня ему меньше всего хочется стать чудовищем из-за ядовитой слюны того болотного монстра. Он бежал даже тогда, когда после серии спазмов в животе, как он думал, из него начал выходить яд.

Он бежал и благодарил небеса за то, что лист железа для бомбы кузнец срезал с доспехов именно над тем местом, из которого сейчас с невероятным напором, прямо на бегу исторгался яд, удобряя родные захолмские земли.

Всего лишь чей-то сон (Неместная-3)

— Ты зачем их с латами жрешь, дурень!? — кричала баба Яга, отбиваясь сразу от двоих наседающих на неё людей в черных плащах.

Она с совершенно не старушечьей ловкостью парировала удары сразу двух шпаг кочергой, пятясь под напором двух молодых, полных сил инквизиторов, не давая им обойти себя с разных сторон. Кочерга была длинной и весьма увесистой, что, с одной стороны, позволяло легко блокировать удары нападавших, а с другой — очень быстро выматывало старуху.

— Некогда мне их чистить! — рявкнула в ответ правая голова, пока две других, вцепившись зубами с разных сторон в одного из солдат, разделяли противника приблизительно напополам. — Много их чересчур.

— У тебя, дурака, изжога только прошла, — парируя сыплющиеся на неё удары и продолжая отступать к избушке, прокричала Яга.

Кащей, бормоча под нос что-то про выжившую из ума старуху, которую на сутки без присмотра оставлять нельзя, размахивая тяжелым двуручным мечом, теснил старшего послушника инквизиции к кустам. Тот, наивно предположивший, что сухонький пожилой мужчина ему не соперник, теперь, вытаращив глаза и отдуваясь, едва сдерживал натиск Бессмертного.

— Я тебе покажу задохлика, — цедил сквозь зубы Кащей. — Ты у меня не только уставший, но разочарованный и униженный в иной мир отправишься.