Недеццкие сказки для перешкольного возраста

— Долгих лет тебе, Царь Морской! — прокричал Садко водяному гиганту. — Очень рад, что удружил тебе.

— Да брось! — махнула рукой водяная громадина, обдав стоящих на берегу солеными брызгами. — Уж выучил тебя как облупленного. Чего на этот раз?

— Железный дом.

— Не понял.

— Да чего я как сорока, услышавшая от другой сороки, трещать буду, — Садко отступил в сторону и приглашающим жестом предложил Николасу рассказывать. — Ему нужно, он пусть и объясняет.

— Опять для кого-то хлопочешь, — досадливо пробулькал водяной гигант.

— Абы людям польза была! — шутливо отмахнулся гусляр.

Водяная фигура наклонилась над стоящими у береговой кромки людьми, пристально разглядывая их, а затем сообщила:

— Мне-то разницы нет. Раз уж был уговор, то коли в моих силах — сделаю. Но ты же помнишь, что это желание последнее?

— Как не помнить, Царь Морской, — подтвердил Садко. — Конечно, помню.

— Последний шанс упускаешь, сокровищ для себя попросить, аль из дочерей моих в жены кого выбрать.

— Упускаю, — кивнул гусляр. — Но для себя у меня всё есть.

И похлопал ладонью по гуслям, издавшим глухой звук.

— Ну, коль в светлом разуме находишься, — развела руками гигантская фигура, состоящая из воды и возвышающаяся над морской гладью, и повернулась к Николасу Блайндрейдеру: — Рассказывай, незнакомец.

* * *

— Спасибо, что помогаешь, — поблагодарил Блайндрейдер, когда фигура из воды вновь стала одним целым с морской гладью. — Век тебя добрым словом вспоминать буду.

— Да чего ж спасибо. Я и без спасибо не в накладе. Из этой истории такая былина получится, — сказал гусляр, мечтательно качая головой, — что год по кабакам сытый, мытый и женским вниманием не обделенный буду.

Николас изумленно уставился на Садко, а тот наставительно сообщил:

— У каждого своё богатство. Моё, — погладил лежащие в чехле гусли, — вот оно. Ну и история о прозревшем инквизиторе.

— Но ведь, — озадаченный Николас с трудом подбирал слова, — это же, как-то сложно и нелогично, а деньги, они везде — деньги.

— Деньги логичны? Ты их один раз отдал за ночлег и тьфу, — Садко плюнул на землю, — нету их у тебя. А былина, она тем хороша, что одну и ту же можно много раз на щи да тюфяк выменять, но всё равно они с тобой останутся.

Николас Блайндрейдер не нашелся, что на это ответить. Ему еще предстояло полностью пересмотреть прививаемую с детства систему ценностей, в которой деньги являлись синонимом власти. Систему, нанизанную на слепую веру в то, что тебе говорят, не берущую за основу собственный опыт, разум и умение принимать непривычное, каким бы невероятным оно не казалось.

— Слушай, — оторвал его от размышлений улыбающийся во весь рот Садко. — Так, а что тебе Яга рассказывала-то? Интересно же. Вдруг мне за сегодня не одна, а две истории для баллады перепадет?

* * *

Кругляш космического катера опускался к поверхности очень плавно и казался легким словно пушинка ровно до того момента, как коснулся крон деревьев. Необкатанная в полевых условиях электроника, очевидно, посчитала их верхушки поверхностью планеты и отключила горизонтальную балансировку, убавив мощность антигравитационного двигателя до минимума, необходимого для соприкосновения машины с твердой поверхностью.

И корабль, круша своим корпусом хрупкие стволы, грохнулся оземь, совсем немного не дотянув до идеально-круглой поляны.

Когда активировались аварийные системы, возобновив подачу энергии, входной шлюз с тихим шелестом отворился и окрестности огласила отборная, филигранно выстроенная ругань, в которой при помощи обсценной лексики тесно переплетались гроб, царь, бог, черт и почему-то ландыши. А затем, из этого самого шлюза выпал здоровенный контейнер, вслед за которым спрыгнула женская фигура, озвучив свой неудачный прыжок еще одной серией ругательств.

— За. Е. Битлз, — сказала девушка, оглядывая перекошенную скорлупу катера. Затем задрала голову в небо и прокричала, обращаясь то ли к его конструкторам, то ли к тем, у кого этот катер приобрела: — Чтоб у вас так стояло, как это корыто приземляется!

Она огляделась. Корабль свернул два десятка деревьев на краю поляны, которая изначально должна была стать местом посадки.

— Ну, почти идеально, — утешила она сама себя и сдвинула с верхней стенки контейнера прямоугольник матового огнеупорного пластика, обнажая дисплей и клавиатуру. — Значится, пароль.

Ввела комбинацию символов и отступила на шаг. Боковая стенка контейнера, разделившись на две части, отъехала в сторону, открыв несколько ячеек с оборудованием. Выбрала то, что посчитала необходимым, закрепила на предплечье навигатор, навесила на рукав блестящую полусферу размером с пятак и, похлопав ладонью по стальному боку корабля, скомандовала:

— Герметизация.

Затем стала пересекать поляну, пытаясь подсчитать, какой это по счету сон. Когда она почти достигла края поляны, сзади послышался стук копыт. Девушка обернулась и увидела несущегося на неё коня, на котором восседал толстенький коротышка, нелепо подпрыгивающий в седле и рискующий вот-вот вывалиться.