Недеццкие сказки для перешкольного возраста

Один из охранников направил на Кащея мушкет, собираясь выстрелить. Средняя голова змея, не раздумывая, дыхнула огнем. Струя пламени объяла людей и те душераздирающе закричали. В следующее мгновение Кащей швырнул на спину змею Буратино и прыгнул сам. Еще через миг из соседнего окна выскочила Баба Яга, изящно перевернувшись в воздухе и обхватив одной рукой шею Горыныча, второй протянула к его зубам цепь.

— Тяни, чешуйчатый! — прокричала бабка задорно.

И Горыныч, ухватив цепь зубами средней головы, мотнул головой. В кабинете Карабаса загремело, привязанный цепью сейф вывернуло и, несколько раз подскочив по полу, влекомый цепью, он застрял в оконном проеме.

Левая голова обернулась и, увидев, что крыша в том месте, где совсем недавно живыми факелами танцевали охранники, начала гореть, пробормотала:

— Сгорел сарай… — а средняя, не выпуская из зубов цепи, подхватила: — гори и хата!

Правая голова выдохнула облако пламени прямо на оконный проем с застрявшим в нем сейфом. Окно кабинета вспыхнуло, затрещало под воздействием высокой температуры и брызнуло в разные стороны огненным фейерверком, отпуская застрявший сейф. Левая голова произвела контрольный выдох по периметру здания и в следующее мгновение, тяжело хлопая крыльями, змей с напарниками на спине стал подниматься в воздух.

— Прав был Кащеюшка, — оглядываясь на пылающее здание, прокричала Яга, — не выгорело бы без Горыныча!

ЗАВТРА:

— Ненавижу тупить, — пробормотал Буратино, глядя на запертый сейф.

— Бывает, чо, — утешила его единственная торчавшая в окне голова Горыныча (две остальные нежились на солнышке) и, освободив окно, сообщила со двора: — мы тут подремлем, пока вы пароль подбирать будете. Это ж надолго?

Буратино молчал, уставившись немигающими глазами на лимбовый замок с буквами вместо цифр и пытаясь найти в памяти хотя бы одну зацепку, наводящую на мысль о комбинации, открывающей заветную дверцу.

Восьмизнаковый. Имя? Карабас — семь букв — не хватает. Барабас — тоже семь. Садомазо? Попробовал. Не подошло. Подумал еще немного. Ввёл собственное имя. Безрезультатно.

— Слушай, деревянненький, — подала голос Баба Яга, — а что с сестрой случилось? Ну, той, которая из Карабаса такого извращенца сделала.

— Да ничего не случилось, — задумчиво ответил Буратино. — Она даже купить меня вчера на торгах пыталась…

— Как это, купить пыталась? — удивилась Яга. — Ты хочешь сказать, что особа послужившая причиной сексуальных перверсий Карабаса Барабаса до сих пор в добром здравии и продолжает практиковаться на поприще…

— Тихо! — прокричал осененный догадкой Буратино. — Имя сестры!

Яга замолчала.

М… Поворот. А… Поворот. Л… Снова поворот. МЯГКИЙ ЗНАК… В. И. Н. А.

Замок щелкнул, и дверца сейфа плавно открылась.

— Глубоко ж она у него в голове засела, — пробормотал Буратино.

— Детские комплексы самые острые, — согласилась Яга и заглянула в сейф. — Вот из-за этих часиков песочных столько суеты?

— Это не просто часики, — расплылся в улыбке Кащей и запустил яблоко по тарелочке.

Несколько секунд в комнате царила тишина, а затем, когда связь установилась, не здороваясь, Бессмертный сообщил:

— Достали мы тебе маховик времени.

Назад, к истокам

СЕЙЧАС

Услышав невнятное бормотание, девушка решила, что уже всё: холод сделал своё дело и у неё начались предсмертные галлюцинации. Но глухое бормотание, витиевато переплетающееся со странным размеренным стуком, становилось всё ближе и девушка начала разбирать слова.

— Я каждый день по лесу хожу,
льдом на деревья и ветви дышу.
Значит так надо, с судьбою не спорю я,
наблюдая за вверенной мне территорией…

Из-за кустов вышел пожилой темнокожий дед, перестал отбивать ритм на небольшом барабане и спросил, продолжая рифмовать:

— Вот так и живу я в трущобах леса
и жду наступления прогресса,
когда наконец-то всем станет ясно
насколько мой речитатив прекрасен.
А ну-ка, давай, отвечай мне мигом,
понравился ли тебе рэпчик, чувиха?

— Понравился, дедушка… — хлопая ресницами и борясь с недоумением, сказала девушка.

— Ну что ж я тебя с собой заберу.
Будешь мне кофе варить поутру.
Можешь, чикуля, меня не бояться.
Я слишком стар, чтоб тебя домогаться.
Хочешь ты этого или не хочешь,
будешь мне названной внучкой, короче.
Моё имя Морозко, меня все знают,
а как тебя зовут-величают?

— Настенька, — потупив взор, ответила та.

ТОГДА

— Всех нас он знает и недолюбливает, мягко говоря. Поэтому одной из ключевых фигур этой операции станешь ты.

Настенька кивнула.

— А почему он черный-то?