Недеццкие сказки для перешкольного возраста

— О, кстати! — Морозко снял с шеи веревочку с ключами, пробормотав что-то на непонятном языке, положил их на красно-белый алтарь и вернулся к столу.

— Лоа мои на моей стороне,
это моя защита извне.

— Заморское что-то? — неохотно поинтересовалась Настенька, делая вид, что не заинтересована, а просто поддерживает разговор.

— Вуду, — кивнул Морозко.

— Подай-ка мне мой барабан,
я расскажу тебе, как оно там,
в странах, где правят духи другие,
добрые, злые, но не плохие…

Мерно отбивая ритм на странном вытянутом барабане, Морозко рассказывал Настеньке о других странах, обычаях, людях и, конечно же, о вудуизме. Уже засыпая, прямо на лавке, девушка видела, как над столом-алтарём начинают клубиться странные тени, подергивающиеся в такт ударам барабана, словно танцуя.

Будить её Морозко не стал. Так и оставил спящую на лавке у стола. Только тулупом накрыл.

Дождавшись, пока сам Морозко захрапит, девушка тихонько встала, подошла к столику с крестом и насмешливо его оглядела.

— Сигнализация. Магию почувствует, — иронично сказала Настенька, — Ага, щаз.

И достав откуда-то волшебную палочку, взмахнула ей над алтарём. Раздался хлопок, и красно-белый столик окутало свечение. Духи внутри, почувствовав что-то неладное, беззвучно завыли, ринулись к ней, но запутались в мерцании и не смогли вырваться. Девушка немного понаблюдала за меняющимися внутри шара формами. Череп в цилиндре, мужчина в очках, пальто и с тростью, миловидная женщина, полусгнившие трупы — всё это менялось, перетекало из одного в другое, размазывалось, смешивалось, открывало рты в немом крике.

Затем, когда завывания прекратились, а видения призраков растаяли, Настенька протянула руку к столу и спокойно взяла ключи.

— Как у ребенка конфетку отнять, — прокомментировала она свои действия. — Папа Легба, Мама Бригитта, ничего личного.

Быстро открыла замки, достала посох, нелестно высказалась о его тяжести, и спокойно вышла в зимнюю ночь, растворившись в метели.

ТОГДА

— Тебе не нужно красть посох. Мы люди адекватные…

— Люди, гы-гы, — хохотнула одна из голов Горыныча.

— …И не требуем невозможного. Ты должна будешь ненавязчиво выведать, где он его хранит, чем защищает в плане магии. Поэтому смотри, ненавязчиво интересуйся и всё запоминай.

— Ага, — кивнула Настенька.

— Яга пробовала мух туда подослать своих, но погодные условия у него в доме не летные.

— В зимнюю спячку впадают, как только порог пересекут, — откомментировал Горыныч.

— От магии дом защищён.

— Нахрапом мы его пробовали брать. Силенок не хватило. Горыныч кашлял потом два месяца, а у Яги артрит с тех пор.

— Был один плюс, — добавила голова Горыныча из дальнего окна, — после того, как Морозко бабке на голову инеем дохнул, она молчала две недели.

— А потом оттаивать начала, — добавила вторая.

— Вот, не знаем теперь, хорошо это или плохо, — подвела итог третья.

РАНЬШЕ, ЧЕМ ТОГДА

— Я даже заплачу тебе за это, — в руке у незнакомки волшебным образом появился кошель. Та подкинула его и вновь поймала. Внутри что-то звякнуло. — Оставите с папенькой дом этим двум прохиндейкам и сорветесь в свободное плавание. Туда, где потеплее. Ты девка работящая, скромная, батя твой тоже трудолюбивый. Скотинкой обзаведетесь, да заживете с перспективой. Ну что, согласна?

— Согласна, — скромно кивнула Настенька.

— Ну и чудесно! — собеседница вручила Настеньке кошель и добавила: — только в путь отправляйтесь до рассвета. Мой совет: дождитесь, пока мачеха со своей дочкой уснут, берите самое необходимое и в дорогу. К утру до города доберетесь, а там следы ваши быстро затеряются — поминай как звали.

Настенька принялась прятать кошель во внутренний карман тулупчика, а когда вновь подняла голову, никого рядом не было. Только ветер гнал вдоль дороги клубы искристого снега.

ПОСЛЕ

— Спасибо, — сухо поблагодарила Василиса, приставляя посох к стене.

— Спасибо в карман не положишь.

— А ты неплохо устроилась. С Кащеевой банды денег взяла, теперь с меня требуешь.

Раздался хлопок и Настенька в мгновение ока стала девушкой в коротком зеленом платьице и с крашенными в разные цвета прядями волос.

— Во-первых, — сказала она, — Кащеев гонорар я честно отдала Настеньке, чтоб под ногами не мешалась.

— А во-вторых?

— А во-вторых, я забесплатно не работаю.

Василиса положила на стол туго набитый кошель и спросила:

— Настеньку-то зачем сбагрила, если сама могла всё сделать?

— За тем и сбагрила, чтоб самой всё сделать. Да и лучше девочке будет подальше от мачехи, — объяснила фея. — Теперь ты мне на пару вопросов ответь: Морозко ж вроде бы не злой персонаж, зачем посох красть?

— Ну так он, извините, и не Гаитянский, чтоб магией Вуду владеть. Помается немного, поймет, что все эти бароны-лоа-легбы тут без пользы, я ему посох и верну. А там, глядишь, как нормальный человек разговаривать начнет, — объяснила Василиса. — А то, видите ли, батлы ему подавай. Чем частушки не устраивали? Назад, к истокам его, короче, возвращаю. Второй вопрос?