Недосказанность на придыхании

Они всегда, всегда только «касаются» и никогда всей ладошкой. Руку в сторону широко не отставляют, а напротив – близко держат к своему телу. Не бывает в движениях резкости, размашистости и безбрежности как у нас.

Но – «касание» не совсем точное слово … «До-касание»: вот аккуратное определение, чтобы описать то движение руки, которое ведёт к самому касанию.

«До-касание» – что и есть само «касание», но до мили-секунды полного касательного приземления.

Нассер, знаете о чём я говорю ? Нет ? – ну, тогда вообразите: Вы уже чувствуете касание, но не на все 100%, а лишь на 60%: первое полу-мгновенье, когда ещё не телом и не кожей, а микроскопическими щекочущими волосками на кончиках пальцев, когда первое теплецо и подсознанное молниеносное – как это будет наощупь.

«До – касание».

Вы, мужчины-Саудиты – только так и дотрагиваетесь ко всему … «До-касанием» и никогда не доводите его до полного заключения объекта.

О женщинах судить не берусь – они у Вас будто и вовсе не существуют – основательно упрятаны. Удивляешься только, каким образом у Вас происходит продолжение рода.

Не имеет значение, к какому объекту относится это «до-касание», – пенис или АК-47 … не имеет значения, современные это времена или 100 летней давности, также как и не имеет значения богатый это человек или нищий, – Вы все – «до-касаетесь»: нежно, изысканно, воздушно … с таким царским утончённым аристократизмом, что, наблюдая за Вами, охватывает немедленная и жадная страсть: быть этим самым объектом Вашего «до-касания»…

Следом «до – касания», Вы «приземляете» на объект серединную часть 3 пальцев: четвёртого, третьего и второго, вытянутых как солдатики на параде… затем, тут прикладываете также, серединную часть большого, без использования пятого. Кстати, «пятый» у Вас всегда остаётся не удел.

Не верите во всё это ? Небось, сидите и подхихикиваете вовсю. Так Вы сами можете понаблюдать: за самим же собой ! И ходить никуда не надо.

Каким будет Ваше первое движение ? Ладонь или средняя часть вытянутых пальцев ?

Должна быть причина, объяснение в далёком прошлом, – почему именно «так».

Вы не «берёте» вещь … Вы – живописуете …. И как на высшие произведения живописи пожираю я взглядом движения Ваших рук и пальцев ….

Любопытно, не правда ли ? – Вот именно: «не правда ли».

Нассер, позволите мне ещё немного добавить о Ваших пальцах ?

Никогда сложенные, сжатые или в кулаке, они у Вас всегда в вытянутом положении. Как я сказала: солдатики на параде, но в них нет жёсткости и резкой стройности. Да, они – вытянуты, но с тонкой, чуть беспомощной нежностью, филигранной утончённостью, благородной элегантностью.

Откуда у Вас в руках и во всех движениях столько истинного, доподлинного аристократизма ? Откуда это изобилие царственных манер ?

Будто у всех у Вас, до единого, – голубейшая кровь. Будто все Вы – принадлежите к рафинированному высшему сословию ? …..

Откуда всё это у Вас, Нассер ? Этому же не обучишь ! Кто Вас этим одарил ? Когда ? Ведь в совсем недалёком прошлом, все Вы – хануриками жили в пустыне !

-–

Письмо #25

Это – Интернет, Нассер… многие вещи здесь несущественны: семейное положение, разница в возрасте, место работы и прочее.

Это – наше, так называемое, «общение» – долго ведь не продлится. Они никогда не продолжаются. В какой-то момент, доведённый до совершенного эмоционального исступления, Вы бешено заревите: «Я так больше не могу !» и не просто уйдёте, а вылетите прочь.

Вы же переводили поэмы Камаля, Мароканского поэта, …и читали мне одну из них по телефону – первый и единственный раз, когда кто-то говорил мне по-Арабски. В одной из них, он как раз описывал принятие этого решения: «вынужденного» ухода от меня …

Вот его последняя поэма ко мне, переведённая Вами же:

Я назубок знаю весь сценарий и пошаговый план того, как

именно

Вы придёте к этому конечному «пункту назначения».

Видите ли, Нассер, я не думаю. Я живу, лишь изредка подключая свой мозг.

Я – чувствую

: людей, животных, деревья, воздух, – исключительно всё – … Неудержимо выплёскивая это своё внутреннее, в полном его объёме, я, тем самым, перегружаю человека до не могу:

перекармливаю, перепичкиваю, перенасыщаю – своей душевной и чувственной феноменальной безбрежностью.

Проблема даже не в этом, а в том, что всё перечисленное, для моих «жертв» – до противности и тошноты – приторно, когда уже «не лезет ни в какие дыры». Всё это – я, конечно, знаю, и зная это – не останавливаюсь, даже и не притормаживаю, а – напротив: ускоряю ход и прибавляю в темпе до Prest

issimo

, чтобы успеть всё запихать, потому что чувствую, что скоро, вот-вот от меня свалят, а поэтому и увеличиваю дозу до такого объёма и смертельной концентрации, что другой – просто захлёбывается, а я при этом – стою и наблюдаю, с полной готовностью сунуть порцию «добавки», притопать ножкой и закинуть ещё, если, по моему мнению, ему окажется недостаточным.