Недостающее звено

Я шел домой в хорошем настроении и думал, если мама меня опять ждет пельменями, то обязательно откажусь, на ночь нельзя. Но я уступил обстоятельствам и опять наелся, утешая себя тем, что у меня большой запас в весе. Всегда в таких случаях находятся аргументы «за» пожрать, и это тоже, наверное, справедливо. Мама в тот вечер варила брусничное варенье. Запах чуда лесного стоял в доме, оно еще долго варилось в тазике, а потом остывало. Откуда-то даже муха появилась, она была разбужена этими ароматами, немного полетала и пропала где-то в неосвещенном углу нашего домика. Мама весь вечер строчила на машинке, наверное, кому-то халатик шила за три рубля. По радио, по заказу колхозниц-передовиков Тамбовской области, звучала музыка «Элегия» Сергея Рахманинова. И она вместе с запахом сваренной брусники навевала совсем уже юношескую грусть – легкую и лирическую. Мне это было прям в настроение. В понедельник пойду в родную школу, которая меня изгнала за то, что я хотел детской справедливости. А детская справедливость оказалась такой же тяжелой, как и взрослая. Справедливость – она без пола и возраста.

Мама вдруг вспомнила, что вчера, возвращаясь с работы, встретила моего друга детства Сашку, у которого было прозвище Барабанщик. Он хорошо учился в школе, был активным пионером и барабанил на линейках. Жили мы с ним в одном переулке и даже вместе начинали ходить в библиотеку. Были всегда рядом, как те двое «керосинщиков». Вот только он был на три года меня младше, ему было 10, а мне 13. Потом его родителей отселили в хрущевку, и мы как бы потерялись, но он еще часто приходил к нам в проулок поиграть в наши любимые игры. Помню, что они съехали в год 25-летия Победы в войне. Тогда, к юбилею, сдали новую школу, и его устроили туда родители. А в школе понятно, что к такому юбилею открыли специализированный класс с углубленной патриотической направленностью. Вот он и попал в этот класс. О таком вот нововведении очень шумно раструбили и чуть ли не встали в авангарде такого движения по всей области. Но все потихоньку затихло и превратилось в руины. Сначала обсудили, что в городе даже нет Совета ветеранов, в связи с этим вдруг вспомнили, что и войны-то на нашей территории не было. Но Барабанщик, будучи от рождения активным и любопытным, накопал, что недалеко от города был так называемый аэродром «подскока», через который из США в войну гнали самолеты. И вроде как один самолет упал на подлете, и экипаж погиб. От города это место было километров за 20. Сразу же за это дело взялись очень жарко, привлекли весь городской актив, взяли машину, поехали туда и нашли этот самолет. Пробыв три дня, вернулись оттуда с большими планами восстановить самолет и сделать из него памятник, а имена летчиков увековечить. Но вдруг оказалось, что самолет-то был американский, и двое погибших летчиков тоже оказались, как ни странно, американцами, и все резко снизили обороты. Городскую партийную организацию, похоже, в области одернули, напомнив, что сейчас начинается новый виток холодной войны, и прославлять американцев совсем не время. И весь патриотический порыв как-то съежился и скис. Но я недавно был удивлен, когда в одном из номеров газеты вдруг прочитал статью, где настоятельно твердили, что эту работу надо обязательно продолжить. Вроде бы как уже под 30-летний юбилей Победы. И в этой газете фамилия Барабанщика уже звучала, он был вроде как инициатор и двигатель этого патриотического порыва. Но позднее стали понятны суть и мотивы возврата к самолету и погибшим летчикам. Они были совсем другие. В начале сентября этого года определились дата и место встречи Леонида Брежнева и Джеральда Форда. Она должна была пройти во Владивостоке 23–24-го ноября 1974 года. А так как Леонид Ильич Брежнев был солдатом, хорошо было бы, если бы у него была возможность вновь образованный памятник летчикам привести в пример сотрудничества двух стран в военный период здесь, на Дальнем Востоке. И те товарищи, которые еще старше тех товарищей, дали соответствующее распоряжение и назначили товарищей, ответственных за это мероприятие. Конечно, стало понятно, что если даже в зиму придется что-то там таскать или копать на общественных началах, то, конечно, впереди всех будет патриотическая и сознательная молодежь, то есть парни пятьдесят третьей широты.

Поутру я ощутил разницу между мешком и лапами, когда в них лупишь со всей дури, да еще и с постоянным ускорением. Руки ныли, да и ноги тоже. Надо было всем этим заниматься в срочном порядке, но и пробежку нельзя было сегодня исключить из репертуара. До отъезда оставалось 4 дня. Хорошо пробежал своим маршрутом, мышцы быстро разогрелись и перестали напоминать о себе.