Недоступный

– Моя семья никогда не устраивала барбекю. Отец много работал, а потом был занят Эдди. Если и устраивались праздники, то только с правильной пищей, ведь Эдди должен был получать исключительно витамины. – Поднимаю взгляд на Кента, а он кривится от воспоминаний.

– А о тебе забывали? – тихо спрашиваю его.

– Да. Постоянно. Я ненавидел брокколи, но выбора особого не было. Я хотел мороженое, но Эдди любит йогурт. С его появлением я словно перестал для них существовать. Это меня так обижало и злило, что я возненавидел его из-за того, что он забрал у меня всё, даже ещё не родившись. А здесь… знаешь, смотрю на твою семью, и что-то меняется во мне. Всё внимание сейчас направлено только на меня, и я упиваюсь им. Я словно заполняю пробелы в своей жизни, и даже отношение твоего отца ко мне не уменьшает того, что ты сделала для меня, Дженна. – Кент дотрагивается до моей щеки и нежно проводит по ней.

– Я ничего не делала…

– Ошибаешься. Ты принесла мне еду. Защищаешь меня. Ты честна со мной. Ты даёшь мне очень много, и я опасаюсь привыкнуть к этому, ведь потом… что будет в Чикаго? Ты задумывалась об этом?

– Я стараюсь не думать о том, что будет там, Кент. Я тоже боюсь последствий, но… не хочу омрачать время, проводимое с тобой, мыслями о них. Я отодвигаю всё это на потом. Вероятно, мы просто попрощаемся, когда выйдем из аэропорта. Я не буду докучать тебе и звонить. Я… не знаю, но думать об этом больно, – горько шепчу.

– А если не прощаться? Если продолжить?

– Ты готов к этому? Вдруг ты потеряешь время со мной, когда тебя будет ждать другая. Та женщина, которая будет принадлежать твоему сердцу. Я не хочу, чтобы ты снова в чём-то разочаровался. Твоя печаль для меня невыносима. Не надо давать мне надежду на то, что мы можем быть вместе, ладно? Просто пусть всё идёт так, как идёт.

– Хорошо. Не будем обсуждать будущее. Я к этому не готов, прости. Пока сам не знаю, как отношусь ко всему. Здесь всё вроде бы понятно, а там… не знаю. Не хотел тебя расстраивать.

– Ты меня не расстроил. Всё в порядке. Мы взрослые люди и должны наслаждаться жизнью, а не ненавидеть её. И ты заслуживаешь, брать от этой жизни всё, Кент. Если я могу тебе что-то дать, то дам, ты лишь подскажи, что именно.

– Отдашь саму себя мне и только мне? Я эгоистичен и признаю, что в большинстве случаев не довольствуюсь малым. Но мне хочется твоего внимания для себя. Исключительно для себя. – Его большой палец скользит по моим губам, и я чувствую на них аромат мяса, и это так безумно возбуждаться от слов и мяса.

– Отдам, – выдыхаю я.

Кент так мягко и незнакомо улыбается, наклоняясь ко мне. Приоткрываю губы, ожидая очередную порцию восхитительных поцелуев.

– Дженна, ты не ела. – Между нами резко и неожиданно вклинивается… тарелка. Озадаченно поднимаю голову на отца, сверлящего взглядом Кента.

– Я перекусила, пока мы готовили закуски. Спасибо, не хочу, – недовольно бубню.

– Поешь, я сказал. Или ты поддалась влиянию вашей городской моды и теперь будешь таять на глазах, чтобы угодить кое-кому.

– Папа, – шиплю я.

– На самом деле он прав, воробушек. Тебе нужно поесть, а то мне не за что будет ухватиться. – Кент забирает тарелку у отца и ставит себе на колени.

– Да как ты…

– А лучше всего будет, если я тебя покормлю. Так я буду уверен, что ты поела. Спасибо, Канги, вы очень вовремя подоспели с едой.

Наблюдаю за реакцией отца на резкие и довольно чёткие намёки Кента отвалить от нас. Папа выпрямляется и всем своим видом показывает отношение к Кенту.

– Канги, сегодня ты будешь у нас за рассказчика. Папа уснул, – рядом появляется мама и, видимо, пытается немного сгладить обстановку.

– Я не собираюсь делиться историей своего рода, когда среди нас не все почитают его. Я предпочту уйти, раз мной пытаются руководить в моём же доме, – цедит отец.

Он разворачивается и быстрым шагом направляется к дому. Тяжело вздыхаю и качаю головой.

– Мам, поговори с ним. Это уже абсолютно ни в какие рамки не вписывается, – прошу я.

– Не волнуйся, поговорю. Прости, Кент, за это. Канги, он…

– Всё нормально, – перебивает Кент маму, но я точно знаю, что он врёт.

– Наслаждайтесь ночью и костром. Если захотите, то присоединяйтесь к нам за столом, – с натянутой улыбкой предлагает мама.

– Спасибо, – сухо кивает Кент.

Она уходит к семье, и начинается обмывание наших косточек шёпотом.

– Прости, – подавленно говорю я.

– Помою руки, а ты поешь. Мне нужно немного побыть одному. – Кент перекладывает на мои колени плед и еду. Быстро целует меня в лоб и встаёт.

– Кент…

Он не обращает на меня внимания, направляясь в дом. Боюсь, что он пойдёт говорить с отцом, и это будет катастрофой. Только хочу встать и пойти за ним, как рядом появляется Кэя и останавливает меня, надавливая на плечо.

– Оставь его одного, Дженна.

– Ты бы слышала, что отец сказал, – тихо возмущаюсь я.

– Мама уже рассказала. И я понимаю Кента. Я бы на его месте, вообще, собрала вещи и уехала. Кент не мальчишка, которого можно унижать, и я восхищаюсь его терпением.

Слабо улыбаюсь сестре, располагающейся на месте Кента.

– Почему он так с ним? Кент такого не заслужил.