Неестественный Отбор

Винник несколько раз просмотрела выступление председателя Временного Чрезвычайного Совета адмирала Брэдока. Вроде бы все логично — Президент Алверо мертв, вице-президент Элмер, который по Конституции должен занять его место, публично отказался, сославшись на болезнь, спикеры верхней и нижней палат Конгресса поддержали формирование Совета. Вроде логично… Но не по-американски все это. И на душе как-то тревожно… Еще немного поразмышляв, она связалась с директором USGS Ником Харви.

— Ник, как мы будем дальше работать?

— Не знаю, не знаю… Мне звонил Патрик Коэн, ну… шеф МНБ. Сказал, что Йеллоустон — приоритет. Так что вашей лаборатории беспокоиться нечего. А что будет с USGS, сейчас сказать не могу. Одно ясно — большинство наших проектов придется свернуть.

— Хорошо хоть нас не тронут, — облегченно вздохнув, сказала Винник. — У меня готов последний анализ и прогноз по вулкану…

— Сэнди… Я с сегодняшнего дня в отпуске… пока не прояснится ситуация с финансированием и структурой USGS. Коэн просил всю информацию по Йеллоустону отправлять ему напрямую. Вы ведь уже знакомы, так что теперь он будет лично тебя курировать.

Харви замолчал. Винник тоже некоторое время не могла найти, что сказать.

— Извини, Ник… — наконец тихо проговорила она.

— Ты-то тут причем, — грустно ответил Харви. — Время, видишь, какое…

Она долго сидела, глядя на потухший экран, пытаясь не поддаваться нахлынувшему чувству несправедливости. Она знала Ника уже пятнадцать лет. Он даже не был ее прямым руководителем — она подчинялась шефу западного управления USGS, но он, разглядев в ней талантливого ученого, был с ней рядом со студенческой скамьи, был ее куратором, ментором и иногда даже ангелом-хранителем.

— Сэнди Винник? — ее грустные мысли прервал незаметно появившийся в кабинете молодой человек, одетый в строгий деловой костюм.

— Да… А вы, собственно, кто? — удивленно спросила она, злясь на себя за то, что не заметила его появления.

— Стэнли Фишер. Специальный агент Службы охраны Министерства Национальной Безопасности. У моей группы приказ — обеспечить вашу личную безопасность и безопасность вашей лаборатории в течение ближайших нескольких дней.

— Безопасность… Но… Но я не нуждаюсь в охране, — смущенно сказала Винник. — Я просто ученый и мне нечего опасаться…

— Вы не просто ученый, мэм, от вашей работы напрямую зависит национальная безопасность США.

— Даже не знаю, что сказать… — еще больше смутилась она, но все же поинтересовалась: — Можно спросить, как вы будете обеспечивать нашу безопасность?

— В лаборатории круглосуточно будут находиться три вооруженных охранника МНБ. Один постоянно будет с вами.

— Даже дома?

— Да, мэм, даже дома. Охранник не доставит вам неудобств.

— А в лаборатории?

— Два человека будет постоянно внутри. Один — контролировать обстановку снаружи.

— А как же наша охрана?

— Ваша охрана состоит из местной полиции, боюсь, на них с завтрашнего дня нельзя будет рассчитывать.

— Что вы имеете в виду?

— Мэм, я не уполномочен раскрывать оперативную информацию. У меня всего лишь приказ — обеспечить вашу безопасность, — спокойно ответил агент Фишер и положил перед ней на стол чипкарту с ее фотографией — Это ваш специальный пропуск в зоны Сакраменто, контролируемые военными.

— Какие зоны? — удивленно переспросила Винник.

— Зоны, контролируемые военными, мэм. Эта карточка также обязывает всех представителей власти, включая военных, оказывать вам содействие в вашей работе.

— Спасибо… — в замешательстве проговорила Винник.

— Личный охранник будет ждать вас около вашей машины. С этого момента он будет и вашим водителем. А теперь соберите сотрудников лаборатории и представьте им новую Службу безопасности.

Винник было непривычно ехать на заднем сиденье собственного автомобиля, и она немного нервничала, глядя в окно на темные улицы Сакраменто. Освещение на улицах и подсветку городских зданий отключили еще пять дней назад из-за острой нехватки электроэнергии, вызванной закрытием атомных электростанций в зоне цунами и пепельного выброса. Из городского освещения остались лишь одинокие фонари, освещающие перекрестки, и тоскливо мигающие светофоры. В жилые дома электричество подавалось только на несколько часов вечером и утром. Большинство офисов были закрыты — их площади теперь использовались для размещения беженцев из зон поражения. Работали только государственные учреждения, больницы, полицейские участки, экстренные службы и центры FEMA. Вместе с ограничением подачи света были введены лимиты на отпуск в одни руки продуктов питания и бензина для тех, у кого еще остались автомобили с двигателями внутреннего сгорания.