Нефертити. Повелительница Двух Земель

Все свое давление они обрушили на дворец, в котором единственными представителями короны оставались царица Тиу и ее больной муж. В этот сложный момент царица Тиу могла исполнять обязанности соправителя. Поскольку запутанная администрация Египта веками концентрировалась в Фивах, должно было пройти немало времени, прежде чем она полностью переедет из старой столицы в новую, а в этот переходный период страной по-прежнему должны были управлять Фивы.

При помощи курьеров царица Тиу постоянно переписывалась с царем Эхнатоном, и ее влияние на сына по-прежнему оставалось сильным.

Связь мог поддерживать и Ай. Среди множества должностей, которые Ай хвастливо перечисляет на стенах своей гробницы, мы находим: «суперинтендент царицы Тиу, ее дворца и ее сокровищницы». Мы знаем, что позже он присоединился к Эхнатону в Амарне, но в начальный период становления он мог оставаться в Фивах, где, с помощью шпионов и тайной полиции, мог стоять на страже интересов царя в старой столице и задушить в зародыше любые заговоры против Атона, замышлявшиеся в храме Амона.

Присутствие в Фивах стареющей царицы Тиу сдерживало проявления недовольства молодым царем. Царь Аменхотеп и его жена пользовались всеобщей любовью египтян. Во время правления они сохраняли мир и способствовали процветанию жителей. Они были царствующей четой, но они еще и обладали даром завоевывать популярность своего народа.

Любовь Эхнатона была глубокой, но в основном она касалась его родственников: матери, отца, Нефертити, детей и тех близких ему людей, которых он называл «главными фаворитами». К ним он был привязан, он их уважал и делал им экстравагантные подарки. В ответ он пользовался преданностью и любовью своего двора.

Первыми в списке его фаворитов стояли Ай и его жена Тиу-няня. В группе, уехавшей с ним в Амарну, были его любимец Бек, новый царский архитектор, главнокомандующий армией генерал Май, любимый жрец Атона Мерир (Рамери) и Рамоз, его великий визирь.

Им и доверившимся ему придворным, которые последовали за ним в Амарну, отдал он свою странную фанатичную привязанность. Он явно не делал попыток завоевать преданность своего народа. Какой ему прок от их смиренной любви? Он был царем Египта. Всех, кого Эхнатон ценил, он привлек в свое рискованное предприятие – строительство нового совершенного города в более новом и лучшем мире.

Песчаный полумесяц над рекой расцвел палатками и заполнился возбужденными голосами. Встав лагерем на месте будущей Амарны, путешественники из Фив жили по-походному, одновременно началось строительство города. Красотой и роскошью этот палаточный городок мог сравниться разве что лишь с полем Парчи, но оно возникло лишь много столетий спустя.

Жизнь первопроходцев была не менее веселой, чем в Фивах. Они обедали в красочных павильонах на свежем воздухе, пользуясь сервизами из золота и серебра. Шеф-повара в своих кухонных палатках создавали чудеса кулинарного искусства, а кухонные собаки поворачивали вертела так же, как и в их старых дворцах.

Барки уплыли в Фивы и вернулись обратно, привезя самых лучших каменщиков, плотников, скульпторов, ремесленников, художников, могильщиков, специалистов по бальзамированию и всевозможных мастеров со всей страны. Одна за другой подходили к Амарне барки, груженные лучшими материалами, отобранными царицей Тиу для строительства города. Тяжелые барки с песчаником спускались от первого порога, Асуана, расположенного на границе с Нубией. Иные корабли шли на юг, в Средиземное море, и возвращались с деревьями редких пород. Из известных мраморных карьеров Хатнаба, по пустынной дороге, ведущей из Амарны на восток, рабы привозили на санях тонны алебастра, поскольку Эхнатон решил, что новый город должен блестеть, как солнце. Медь вместе с партиями серебра, золота, ляпис-лазури, зеленого и синего малахита поступала из Синая.

Бек был человеком огромной энергии. Под его руководством бригады рабочих изготовляли миллионы необожженных кирпичей, которые высыхали на жарком солнце. Он наблюдал за работой опытнейших в Египте резчиков по камню, распиливавших песчаник на правильные блоки медными пилами, которые могли справиться с самым твердым камнем, распределял между скульпторами мраморные глыбы, превращавшиеся в их руках в украшения зданий и статуи, и одновременно следил за медных дел мастерами и ювелирами.

Это были самые счастливые месяцы в жизни Эхнатона и Нефертити. Стоя под яркими лучами солнца, которому они молились, они смотрели, как воплощается в жизнь их мечта о новом городе. Вместе с Беком они наблюдали, как землемеры с помощью шнуров и колышков прокладывают улицы, перенося на песок чертеж, сделанный на папирусе. Ни один даже современный архитектор не создавал столь совершенного плана. Для царя Эхнатона симметрия играла первостепенную роль.

Благодаря множеству великих археологов, проводивших раскопки в Амарне, мы можем восстановить малейшую деталь давно исчезнувшего города Эхнатона.