Неформат

Ксюша подняла руку, растерев затылок. «Слишком большое искушение. И этим опасное. То, чего она никогда еще не испытывала, не до конца даже понимала». Переступила с ноги на ногу, перекатываясь с носка на пятку и обратно в своих кроссовках. «Как бы там ни было, а первый вариант был верным… У нее Марго еще за спиной, и куча нерешенных проблем с Максом». Перевела глаза на дорожки, по которым уже бегали такие же ранние пташки и выгуливали собак хозяева.

«Надо ехать домой».

— Побежали? — вновь глянув на Леонида прямо, тихо предложила она. — Мне сегодня на десять надо быть в галерее без вариантов.

Он не улыбнулся и никак не показал, словно считает себя победителем, не появилось в его облике и ноты самодовольства, чего Ксеня, к примеру, без сомнения ждала бы от Макса в подобной ситуации. Вместо всего этого, будто действительно понимая, чего Ксюше стоило сказать именно это и принять такое решение, Леня протянул руку и поймал ее ладонь, мягко разжал пальцы, все еще неосознанно вдавленные, до отметин на коже. Едва ощутимо коснулся этих отметин губами, поднеся их руки к своему лицу.

Ксюша с трудом сглотнула, действительно пожалев, что оставила бутылку с водой в машине. Кажется, разминка ей не очень и нужна уже. Пульс и так бешено в голове гатит, на спине испарина под ультрасовременной спортивной кофтой, которая, по идее, моментально должна пропускать влагу, высыхая…

— Побежали, — согласно кивнул он с такой твердой уверенностью в голосе, чтобы она, наверное, даже не сомневалась — выбрала правильный… нет, уже единственно верный для них вариант.

А вот пробежка вышла замечательной! На самом деле во много раз лучше, чем в зале. Ксюша вообще не особо любила беговую дорожку — ей там было скучно. Чаще выбирала степпер или орбитрек, когда дело доходило до кардионагрузки. Здесь же Ксюше было очень хорошо. То ли из-за окружения утреннего парка, когда солнце, так щедро порадовавшее город этим утром, рассеивало легкую туманную дымку, просвечивая сквозь еще голые ветви деревьев, бросало яркие блики на мокрый асфальт — потеплело, да; то ли из-за молчаливой, но какой-то всеобъемлющей компании Леонида, словно бы окружившего ее своей надежной и мощной аурой.

Бежалось легко, с удовольствием. Погода приятная, чуть холодит щеки, горящие от нагрузки… да и от того, что в груди давит горячим комком, и дело точно не в одышке. Вокруг все какое-то радостное, люди с улыбками бегут навстречу, несмотря на раннее утро, кто-то весело собаку подзывает, чтобы не мешала «спортсменам». А тут уже и озабоченная девчонка явно в школу торопится, закинув яркий объемный рюкзак за спину… И хоть еще прохладно, а уже даже кончики ушей мерзнут по-весеннему. Хороший день. Пожалуй, она уже давно такой легкости и подъема с самого утра не ощущала.

Они почти не переговаривались: Леня пару раз уточнял, все ли нормально, видно, запомнил, что она впервые так «калории тратит», но Ксюша действительно привыкла к нагрузкам, так что сложностей не испытывала. Даже тогда, когда Леня это понял и повысил скорость. Поначалу он словно притормаживал обоих, присматривался к тому, как она бежит, как держит скорость.

— Гораздо лучше, чем я ожидала, — весело отозвалась Ксюша, не сбиваясь ни с дыхания, ни с их ритма.

Он ответил только взглядом, но там было столько всего, что Ксеня даже обрадовалось молчанию — рано еще нечто подобное даже намеками вслух проговаривать, казалось. Хотя, несмотря на притаившееся за грудиной сомнение и неуверенность, она все же не жалела о принятом недавно решении.

— У тебя есть дети? — поинтересовалась Ксюша, когда они уже возвращались к машинам, закончив пробежку и выравнивая дыхание ходьбой.

Навстречу им, спешило все больше школьников, точно торопящихся на первый урок, вот и всплыла тема.

— Есть, сын Андрей. Девять лет, — улыбнулся Леня, похоже, ни капли не возражающий против ее расспросов. И по тому, как ответил, почему-то сразу стало ясно, что сына он любит и общается с ним.

Про то, что Леня в разводе, Ксюша помнила из оговорки Ольшевского вчера.

— А у меня дочке двенадцать, непростой период начинаем, все меняется: увлечения, интересы, мальчики нравиться начинают, модели телефонов устаревают до того, как мы успеваем о них узнать — сплошной стресс, — весело отозвалась и Ксюша, рукавом вытерев испарину со лба.

Остановились у его машины, продолжая разговаривать.

— По телефонам, это мне знакомо, — рассмеялся Леонид, подобно ей самой утерев лицо, только подолом своей кофты.

Оба не брали полотенца, а темп держали ого-го, не жалея себя. И потому именно сейчас Ксюша неожиданно любовалась его прессом… Не специально, это все как-то внезапно и для нее вышло. Но язык к горлу прилип, и не только потому, что пить после пробежки хотелось.

Леня спортом занимался. Вот так, вблизи, можно сказать, это было более чем очевидно. И явно не только пробежками… Мамочки! У нее то самое пересохшее горло дернулось, а рот увлажнился, наполняясь слюной, в крайне несвойственной для Ксюши жажде слизнуть с этого твердого и подтянутого живота каплю пота, сбегающую вниз, к поясу спортивных брюк…