Нефть!

Но Банни все еще продолжал мечтать о том, что его друзья в конце концов почувствуют друг к другу симпатию и что между ними завяжется искренняя дружба. И, думая так, он уговорил Рашель поехать с ним к Полу и Руфи. Но, увы, его мечтам не суждено было осуществиться. Обе стороны вели себя в высшей степени сдержанно и так тщательно избегали в разговоре касаться политики, что можно было подумать, что они были в «Монастыре». Банни же хотелось, чтобы они говорили именно о политике, так как это помогло бы ему разобраться в тех противоречиях, которые жили в его душе. Он надеялся, что одна из сторон сможет убедить в правоте своих взглядов другую и что это поможет ему разрешить свою собственную внутреннюю борьбу. И в то же время он совершенно не мог сказать, какой именно из сторон он желал одержать верх, чтобы доказать справедливость своих взглядов.

Банни осведомился у Пола о его работе и узнал, что он бросил свое плотничанье и что коммунистическая партия платила ему маленькое жалованье для того, чтобы он мог посвящать все свое время организационному делу. Потом Пол сказал ему, что незадолго перед тем он познакомился с Джо и Айзеком Мензисами, и Банни не замедлил высказать свою заветную мечту о том, как было бы хорошо, если бы социалисты и коммунисты могли работать сообща, вместо того чтобы своими вечными распрями и ссорами играть на руку своим общим врагам. Этим он навел разговор на интересовавшую его тему, и Рашель выразила желание послушать товарища Уоткинса и понять его идеи. Как можно было рассчитывать на успех массового возмущения в Америке – в стране, где все оружие и все средства находились в руках правящего класса? В их распоряжении были еще и удушливые газы, которые в один миг могли смести тысячи непокорных. И в результате такого возмущения можно было ждать только одного – реакции, как это и было в Италии, где рабочие захватили было в свои руки заводы и фабрики, но удержать их не могли.

На это Пол ответил, что Италия не имеет собственного угля и в этом отношении находится в зависимости от Англии и Америки, которые и воспользовались таким образом возможностью задушить итальянских рабочих. Всем известен тот факт, что фашистская реакция в Италии была делом рук американских банкиров: Муссолини и его клика не смели пальцем двинуть до тех пор, пока им не сказали определенно, что необходимую им денежную поддержку они от Америки получат. Совершенно такую же роль мы играли и в Венгрии, и в Баварии – на всем земном шаре американское золото всегда поддерживало реакцию. Пол видел это собственными глазами в Сибири. Со свойственной ему спокойной решительностью Пол прибавил, что только те, кто там был, могли себе это вполне уяснить. Он не имел ни малейшего намерения осуждать товарища Мензис за ее убеждения – они были вполне естественны со стороны той, кто рос и развивался в мирных условиях, но он, Пол, был на войне и был свидетелем классовой борьбы на практике.

– Да, товарищ Уоткинс, – сказала Рашель. – Но если вы попробуете начать борьбу и проиграете, то положение вещей только еще ухудшится.

– А если мы никогда не попробуем, то мы никогда и не добьемся успеха, – возразил Пол. – И даже если мы и проиграем, то классовая сознательность обострится в этой борьбе, и конец наступит скорее, чем если бы мы продолжали бездействовать. Мы должны сохранять в массах убеждение, что революция – это цель, и не позволять им идти ни на какие компромиссы. Так я по крайней мере смотрю на социалистическое движение. Оно не отдает себе достаточного отчета в умственных и моральных силах, скрытых в рабочем классе, силах, которые могут быть вызваны к жизни правильным образом действий.

– Да, – сказала Рашель. – Но весь вопрос в том, что понимать под этими словами – «правильный образ действий»? Что касается меня, то я предпочитаю действовать мирным путем, а не путем насилия. Это мне кажется более нравственным.

Пол ответил, что применять к тигру мирный образ действий, может быть, тоже покажется кому-нибудь очень нравственным, он же считает такой прием совсем неподходящим. Определять тот или другой образ действий надо на основании того, что сделал капиталистический класс за последние девять лет. Они уничтожили тридцать миллионов человеческих жизней и триста биллионов капитала – плод рабочих рук целого поколения. Поэтому Пол не может смотреть на вещи с мирной точки зрения, когда дело касается таких типов. Все эти люди – кровожадные маньяки. Задача заключается в том, чтобы отнять из их рук власть, и все средства, какими только можно было бы этого достигнуть, он считает нравственными, потому что ничто не может быть безнравственнее капитализма.

Дорогой домой Рашель сказала Банни, что Пол был, конечно, выдающейся личностью и, наверное, очень опасным для капиталистического класса. Его сделала таким война, и виновникам этой войны предстояло свести с ним счеты. Потом Банни спросил о том впечатлении, какое на нее произвела Руфь, и Рашель ответила, что она ей кажется очень милой девушкой, но немного бесцветной. Согласен с этим товарищ Росс или нет?