Негде спрятаться. Эдвард Сноуден и зоркий глаз Дядюшки Сэма

Эти характеристики смешны. Сноуден сказал, что принял решение исчезнуть из поля зрения и не давать ни одного интервью. Он понимал, что СМИ любят персонализировать каждую историю, и он хотел, чтобы в центре оставалась массовая слежка, которую осуществляет АНБ, а не он сам. Верный своему слову, Сноуден отказался от всех приглашений средств массовой информации. В течение многих месяцев я ежедневно получал звонки и электронные письма практически от всех каналов Соединенных Штатов и известных журналистов, умолявших предоставить им шанс поговорить со Сноуденом. Ведущий программы Today Мэтт Лауэр звонил несколько раз, чтобы продемонстрировать серьезность собственных намерений; представители 60 minutes были настолько навязчивы, что я перестал принимать их звонки; Брайан Вильямс направлял ко мне нескольких своих представителей. Если бы Сноуден захотел, он мог бы проводить дни и ночи, давая интервью в самых влиятельных телевизионных программах.

Но он был непоколебим. Я передавал ему просьбы журналистов, и он уклонялся от них, чтобы пресса могла сосредоточиться на информации, которую он раскрыл об АНБ. Странное поведение для самовлюбленного человека, ищущего славы и признания.

Новые характеристики личности Сноудена не заставили себя ждать. Журналист Дэвид Брукс из New York Times насмехался над ним на том основании, что он "не учился в колледже". Брукс постановил, что Сноуден является символом "растущей волны недоверия, коррозивного распространения цинизма, изнашивания социальной ткани и появления людей, которые настолько эгоистичны в своих взглядах, что не понимают, как взаимодействовать с другими и заботиться об общем благе".

Роджер Саймон из Politico назвал Сноудена «неудачником», потому что он "бросил учебу в школе". Конгрессмен от демократов Дебби Вассерман-Шульц, которая также является председателем национального комитета демократической партии, осудила Сноудена, который только что разрушил свою жизнь, чтобы раскрыть информацию об АНБ, и назвала его "трусом".

Конечно, патриотизм Сноудена был поставлен под сомнение. Поскольку он уехал в Гонконг, был сделан вывод о том, что он, вероятно, является шпионом китайского правительства. "Нетрудно догадаться, что Сноуден был двойным китайским агентом и быстро переметнулся на сторону противника", — объявил представитель партии республиканцев Мэтт Маковяк.

Но когда Сноуден покинул Гонконг, чтобы через Россию отправиться в Латинскую Америку, он автоматически превратился из китайского шпиона в русского. Люди вроде конгрессмена Майка Роджерса выдвинули это обвинение, не имея никаких доказательств и вопреки тому факту, что Сноуден оказался в России только потому, что США аннулировали его паспорт, а затем запугали такие страны, как Куба, чтобы те отменили свое соглашение о его безопасном проезде. Кроме того, зачем русскому шпиону ехать в Гонконг или работать с журналистами и раскрывать себя? Не проще ли передать секретные сведения своему руководству в Москве? Заявление лишено всякого смысла и не имеет под собой оснований. Однако это не стало препятствием для его распространения.

Среди наиболее безрассудных и необоснованных инсинуаций можно привести высказывания New York Times. Газета утверждала, что покинуть Гонконг Сноудену позволило китайское, а не гонконгское правительство. Затем автор статьи попытался весьма цинично дискредитировать Сноудена: "Два специалиста, работающие на крупные государственные шпионские организации Запада, сказали, что они считают, что китайскому правительству удалось получить доступ к информации, содержащейся на четырех ноутбуках, которые, как сообщил Сноуден, он привез с собой в Гонконг".

У New York Times не было никаких доказательств того, что китайское правительство получило информацию Сноудена об АНБ. Статья просто приводила читателей к этому заключению, предоставляя мнение двух анонимных «специалистов», которые «считают», что это могло произойти.

На момент выхода данной публикации Сноуден застрял в московском аэропорту и не имел доступа к Интернету. Как только Сноуден вновь вышел на связь, он категорично заявил, что не передавал данные ни Китаю, ни России: "Я никогда не давал никакой информации никакому правительству, и они не могли получить информацию с моих ноутбуков".