Неглубокая могила

Курц подумал было о том, чтобы крикнуть Доку, но тотчас же отказался от этой мысли. Даже если они видели, как он вошел в цех, сейчас они, скорее всего, не знают, где именно он находится. «Если, конечно, у них нет снайперских винтовок и приборов ночного видения, как у этих бестолковых ребят на складе». Курц решительно прогнал эту мысль. Если бы у них были снайперские винтовки и приборы ночного видения, они, скорее всего, пристрелили бы его, как только он вошел в ворота, когда до центра управления еще оставалось не меньше пары сотен футов.

"Черт побери, кто эти они?" — подумал Курц, но затем решил отложить этот вопрос на потом.

Отступив назад, он пополз под паутиной труб, имевших не меньше ярда в диаметре. Металл был безжизненным и пустым. От холода, источаемого бетонным полом, у него начинали ныть ступни. Курц не обращал на это внимания.

Вот оно. Центр управления соединялся с противоположными углами огромного цеха паутиной металлических трапов, и здесь, у кирпичной стены, вдали от источников света к этим трапам поднималась железная лестница.

Пригнувшись, Курц осторожно приблизился к лестнице и остановился в нерешительности. Эта часть лестницы, укутанная темнотой, была укрыта от остального цеха стеной вертикальных труб и балок, но что, если неизвестные затаились в темноте наверху, на трапах? И даже если они внизу, Курцу предстоит пересечь относительно освещенное пространство, чтобы добраться до центра управления. Несмотря на фильмы о Джеймсе Бонде, в которых секретный агент бегал по бесконечным трапам, а огонь из автоматического оружия лишь высекал искры вокруг него, Курц знал, что на тонкой стальной паутине под потолком он будет совершенно беззащитен. Для того чтобы все было кончено, хватит одного прицельного выстрела.

«Кто не рискует, тот не пьет шампанское», — подсказал какой-то уголок его сознания.

«Откуда эта бредовая мысль, твою мать?» — ответила более рассудительная часть его мозга.

Впрочем, подробное расследование мыслительного процесса можно будет провести позже.

Курц бесшумно скользнул вверх по лестнице. Его длинное пальто развевалось за ним черными крыльями. Очутившись на одном уровне со светлевшим вдали центром управления, Курц распластался на трапе, жалея о том, что тот сварен из стальных прутьев, а не сплошного листа.

Ни выстрелов, ни движения.

Оторвавшись от стены, Курц пополз на четвереньках вперед, обдирая колени и локти о ржавый металл, держа пистолет наготове. В какой-то момент он с горечью вспомнил о «кимбере» 45-го калибра, надо было оставить его себе, — и черт с ними, засевшими в кевларовом бронежилете пулями. Вот еще одна причина добраться до центра управления и заглянуть в кладовую Дока.

У первого соединения трапов Курц остановился. Вокруг него и под ним было достаточно металла, чтобы обеспечить хотя бы частичную защиту от выстрела снизу, но вверху было еще два уровня трапов. Курцу это совсем не нравилось. Под самым потолком, в шестидесяти футах от пола цеха, темнота была почти кромешной. Если кто-то уже забрался наверх, сейчас этот человек видит силуэт Курца на фоне тускло освещенного пола, а прицельно стрелять вниз даже легче, чем вверх.

Перекатившись набок, Курц изучил подходы к центру управления.

На том уровне, на котором он сейчас находился, к стальной со стеклом коробке Дока вели три трапа, но все три были освещены дежурными лампочками и отсветами из кабины Дока. Еще один трап проходил с запада на восток футах в десяти над центром управления; к нему вниз вела лестница. А в двадцати футах над вторым трапом были еще три трапа, очень узкие, насколько смог увидеть Курц, вглядываясь в темноту, ведущие от стен к балкам старых портальных кранов и фермам. Эти трапы пересекались как раз над центром управления. Это будет самый незаметный путь подхода; кроме того, большая высота — не меньше шестидесяти футов — существенно усложнит прицельный выстрел из пистолета. Единственная проблема заключалась в том, что эти трапы, судя по всему, предназначенные для обслуживания кранов, над центром управления никак не сообщались с трапом второго уровня. Ни трапа, ни лестницы. Лишь несколько стальных тросов, спускающихся вниз, но они показались Курцу слишком тонкими.

«Твою мать!» — в сердцах выругался Курц и снова полез вверх.

Верхний трап был вдвое уже того, с которого он поднялся. Курц пополз под сводами цеха, то и дело срываясь локтями с узкой решетки. Хлипкий трап раскачивался под ним, поэтому ему приходилось двигаться как можно более плавно.

Наверху было так темно, что Курц не увидел бы человека, сидящего на этом же трапе в десяти футах. Он взвел курок, держа револьвер в вытянутой руке.

«Не будь ослом, — посетила его снисходительная мысль. — Не найдется второго такого дурака, который залез бы на подобную высоту».