Негодяи Z (СИ)

Барри с трудом удалось сесть и оглядеться. Они на самом деле находились в здании суда. Мебель отсутствовала, на стенах висело оружие, мраморный пол был исцарапан в хлам. Там, где раньше висели флаги штата и страны, болталось длинное стеганное одеяло.

Около десяти охранников расположились вокруг. Двое из них обыскивали Мика, и еще двое навели на него пистолеты. Рядом с Лизой стояла женщина и держала нож у ее горла. Лиза с ненавистью смотрела на нее. Четверо охраняли Барри и Лена, а женщина, которая, судя по всему, здесь командовала, замерла возле двери с оружием на изготовке.

— Генерал, — обратился к ней один из охранников. — Нам придется развязать Флэша, чтобы убедиться, что он не вооружен.

— Обыщите сначала остальных, — приказала та.

Мика раздели до белой майки-алкоголички и черных леггинсов, которые Мик надевал под джинсы. Вид у него был довольно-таки нелепый, и Барри рассмеялся бы, если бы не бензиновая тряпка во рту.

Лиза осталась в лонгсливе и рваных найковских шортах. Во всяком случае, две женщины, раздевшие ее, пытались быть вежливыми. Кто бы мог подумать, что у Лизы в лифчике был спрятан маленький револьвер, в волосах — позолоченное лезвие, а в сапоге лежал кастет в форме кошачьей головы? Об этом, скорее всего, не знал даже Лен. Барри сделал мысленную заметку никогда больше не перечить ей.

Лен после обыска сидел в своем черном термобелье. Охранник обнаружил у него что-то вроде светящейся палочки, приклеенной скотчем к спине. Взяв ее в руки, он тут же обморозил пальцы, и Лен ухмыльнулся. В его сапоге нашелся многоцелевой нож, а в другом — отмычки. Из кармана джинсов охранник вытащил презервативы.

Шесть презервативов. Одна из охранниц, пряча взгляд, сразу присвоила их себе. Лену разрешили надеть джинсы обратно.

Несмотря на застилающую мысли пелену боли, Барри смотрел на все это с каким-то болезненным интересом. Для него это было откровением. Неужели Негодяи даже на ночь не расставались со своими игрушками?

У Лена все это время на спине была прилеплена какая-то хрень с температурой абсолютного нуля? Даже когда они занимались сексом? Почему Барри не замечал отмычки и ножа в его ботинках?

Это лишь в очередной раз говорило о том, что Барри проводил время с очень успешными и талантливыми преступниками. Кто вообще мог предположить, что у Мика под яйцами спрятана зажигалка?

— Это напоминает мне о Райкерсе*, — криво усмехнувшись, сказал Мик.

Барри, единственный из них, кто никогда не сидел в тюрьме, почувствовал смущение, когда охранник принялся развязывать ему руки.

Остальные охранники стояли, направив оружие на Негодяев.

— Поторопись, Чак, — сказала генеральша. Она держала на прицеле Барри, и, должно быть, это было почетно.

Чак снял с Барри парку и проверил ее, обнаружив еще одну такую же палочку, вшитую в подкладку.

А если бы я прикоснулся к ней, когда мы занимались сексом? — подумал Барри. Я же ясно дал понять, что не стану терпеть опасного оружия в спальне.

В одном из карманов Чак нашел три презерватива и тут же спрятал их.

— У вас есть еще? — спросила генеральша у Лена, но тот даже не посмотрел на нее, слишком занятый охранниками, стоящими вокруг.

Один из них крепко держал Барри за руки, пока другой обыскивал его красную куртку, оставив Барри в терморубашке. Они сняли с него всю верхнюю одежду — обувь, носки, перчатки и шапку и, казалось, были разочарованы, ничего не найдя. Снова связав ему руки, они стащили с него шорты.

Чак принялся обыскивать его, проводя ладонями по талии и бедрам; от его прикосновений Барри бросало в краску. Чак буквально схватил его за яйца и довольно грубо пошарил у него в паху. Что ж… Мик прятал там зажигалку, но, блядь, это было неприятно и унизительно. Охранник приподнял его, поставив на ноги, и похлопал по заднице, а затем — слава богу — его руки опустились ниже, ощупывая ноги. Ничего не найдя, он поднялся и, пожав плечами, повернулся к генеральше.

— Убедись, что он крепко связан, — сказала она.

Закатив глаза, Чак принялся обматывать шнуром ноги Барри. Грубая веревка снова впилась в тело, и Барри, еле сдерживая слезы, перехватил взгляд Лена. Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга. Он вдруг почувствовал, как сердце сжимается от боли, намного более сильной, чем та, что причиняла веревка и тряпка во рту. Барри не мог использовать свою скорость, чтобы освободиться, веревка поранила бы его, и кого-нибудь из Негодяев могли из-за этого убить. Это приносило страдания. Он был в ловушке.

— Пока не появился ваш бесстрашный лидер, вы не против вытащить кляп изо рта моего парня, пока он не задохнулся? — с ненавистью в голосе произнес Лен.

Впервые кто-то из них сказал «мой парень». Обстановка для этого была не слишком удачной, и Барри пожалел, что Лен не нашел для этого более подходящего момента.

Генеральша бросила на него изучающий взгляд, а затем кивнула Чаку.