Неидеальная страсть

Лукас постучал костяшками пальцев в дверь кабинета Фрица. Он принес папки с попавшими ему в руки данными по экономике, политике и всему тому, что, по мнению его шефа, позволяло быть в курсе важных событий. Первые страницы содержали вырезки из газет и копии новостных телеграмм, а остальные заполнили сведения, добытые самим Лукасом. Фриц Мандль сохранял многие из своих контактов в Европе, поэтому получал информацию, которой в некоторых случаях делился со спецслужбами союзников – это было его попыткой оказаться на правильной стороне, когда закончится война. У него не было сомнений в том, кто в итоге выйдет победителем, ведь американцы уже бомбили немецкие заводы.

Он прочитал отчет, в котором упоминался возможный нацистский заговор против Гитлера. Фриц не одобрял группу немецких офицеров, вступивших в сговор. Этот безумец будет сражаться до конца, и в результате разгром Германии станет полным, но если Гитлера сменит в нацистском руководстве кто-то из его преемников, то союзники могут согласиться с частичной капитуляцией, в обмен оставив часть Европы и любимую Фрицем Австрию под гнетом абсолютной тирании, возможно, навсегда. В этом случае Мандль никогда не сможет вернуть себе то, что у него отняли нацисты.

Фриц знал, что Гитлер – безумный ксенофоб, поскольку был хорошо с ним знаком и успел увидеть в концлагере Дахау, как мало он заботится о жизни тех, кого считает своими врагами. Кроме того, этот человечишка окружил себя зловещими персонажами, которые точно и с удовольствием выполняют его приказы. И все-таки то, что Фриц узнавал теперь, превосходило самое мрачное воображение.

В одном из отчетов подробно сообщалось, что вслед за немецкими войсками следуют подлинные истребительные формирования – айнзацгруппы, которые уничтожают мирное население. К этническим чисткам прибегали и во время других войн, но нынешняя по своим масштабам затмевала все предыдущие, имевшие место в вооруженных конфликтах. Фрицу стало известно, что некоторые из его австрийских инженеров были переведены в 1939 году в Берлин, где они работали над проектированием лагерей для уничтожения людей, этих фабрик смерти в промышленном масштабе, и присвоения тех немногих вещей, которые были у жертв. К Фрицу попали копии планов концлагеря Освенцим-Биркенау; там, в Польше, нацисты ежедневно умерщвляли в газовых камерах по десять тысяч человек, а перед этим извлекали из их тел полезные предметы, такие как волосы и золотые зубы. Трупы этих мужчин, женщин, пожилых людей и детей впоследствии сжигали. Кроме того, около ста тысяч человек использовались в качестве рабской рабочей силы на немецких заводах, созданных вокруг этого конгломерата смерти.

Такое повторялось на всех оккупированных нацистами территориях, а также в самой Германии. Цыган, евреев, «Свидетелей Иеговы», инвалидов, негров, гомосексуалистов – всех их отправляли на бойню. Фриц послал информацию об этом полковнику Кромвелю, поскольку британец был его самым близким контактом с союзниками, но они, судя по всему, не обратили внимания на это страшное предупреждение. А может, союзникам было выгодно, что немцы направляют столько усилий и средств на убийства, потому что это снижало эффективность их действий и снабжение войск на фронтах. Да, воистину шла «битва плохих с худшими».

В Аргентине Фрицу удалось установить связи в высших эшелонах власти. Страна переживала тогда то, что некоторые журналисты окрестили позорным десятилетием: правительства формировались в результате череды военных переворотов; незаконный бизнес, коррупция и апатия рушили надежды государства, имевшего огромный потенциал в виде несметных природных богатств и хорошо образованного населения.

Сменявшие друг друга правительства во главе с землевладельцами и военными передавали право собственности британцам и заключали с ними контракты на получение общественного транспорта в обмен на продажу мяса, которое некуда было девать – благодаря пампе. Власти бюрократизировали аргентинское государство, назначив излишнее количество чиновников и нарастив непроизводительные расходы. Централизация власти из Буэнос-Айреса препятствовала развитию внутренних районов, поэтому большое количество людей перебралось в столицу. Юридическая и экономическая нестабильность омрачала повседневную деятельность предпринимателей и финансистов. Тем не менее Фриц сделал значительные капиталовложения, которые теперь приносили ему огромную прибыль. Даже без завода в Хиртенберге его состояние продолжало расти. Он приспособился к местным условиям, ему пришлось перейти на сторону власти, и действовал он в соответствии с обстоятельствами.