Неистинная (СИ)

— Есть ещё вариант… — продолжал между тем маэстро, пока я представляла его с моим ребёнком на руках. — Больше не пить это демоново приворотное…

— Как?! — Я вскинулась, посмотрела на Родерика, вытаращив глаза — не верила, что он серьёзно. Но маэстро был серьёзен как никогда.

— Просто — не пить, и всё, — ответил Говард, задумчиво глядя на меня. Поднял руку, достал из нагрудного кармана платок и вытер мои мокрые щёки, как маленькой девочке. — Вы ведь с Арчибальдом уже познакомились… Но… Боюсь, что подобная самодеятельность может нам аукнуться. Если бы мы сразу связались с Дайдом и попробовали уладить этот вопрос — одно, но идти сейчас против приказа императора, да ещё и заранее согласившись на условия — совсем другое. Боюсь, что после подобного финта ты действительно можешь не получить Рори. Поэтому… идём уж до конца.

— Идём, — кивнула я обречённо.

.

Вспоминая этот разговор с маэстро, я грустно улыбалась. Да, Говард, вы были правы — мне стыдно… Хотя я общалась с Арчибальдом всего третий раз в жизни и всё ещё воспринимала его как чужого человека, тем не менее я ясно видела, что он благороден и не заслуживает обмана. Хотя, скорее всего, обмана никто не заслуживает в принципе, но Арчибальд как-то особенно…

Перед тем как расстаться, его высочество вновь поцеловал мне руку, из-за чего меня будто разом бросили в костёр — казалось, что жарко вспыхнули даже кости, — а затем предложил встретиться и в воскресенье, сходить куда-нибудь, причём, если я свободна, можно и утром.

— У нас весь день репетиции в театре по воскресеньям… — ответила я, смутившись из-за своего отказа. Гауф инструкций не давал — а то, может, я обязана всё время соглашаться с предложениями Арчибальда? Но это невозможно, я ведь работаю. — Однако в вечернем спектакле я не задействована, так что освобожусь пораньше.

— Очень хорошо, — улыбнулся его высочество и в очередной раз поцеловал мне руку. Сердце сразу совершило такой кульбит в груди, что в ушах зашумело. — Тогда я зайду за тобой. В шесть вечера будет нормально?

— Да… — Я не просто сказала — простонала это слово, потому что до сих пор ощущала тёплые губы Арчибальда на своей руке и отчаянно желала почувствовать их теперь где-нибудь ещё. И соглашалась даже не на встречу — на большее, пусть и неосознанно.

Его высочество несколько секунд просто молча смотрел на меня, сверкая глазами, в которых отражалось так много страсти, что мне бы, наверное, испугаться — но нет. Страх отчего-то не приходил совсем. Зато приходило нетерпение. И губы кололо от ожидания прикосновений…

…которых не последовало. Арчибальд только улыбнулся, кивнул и, попрощавшись, ушёл, оставив меня перед дверью дома, в котором я купила квартиру, в гордом одиночестве.

Удивительный мужчина…

.

А утром я неожиданно для себя столкнулась с Аланом Вилиусом.

Я как раз выходила с огороженной территории своего дома и застыла от удивления, увидев стоящего возле калитки отца. На заседания суда он обычно приходил в форме сотрудника судебного комитета — в сером мундире с золотыми пуговицами, — видимо, желал произвести положительное впечатление «своего парня», но судья никак не реагировал. Сейчас же айл Вилиус был одет в обычную повседневную одежду — тёмное шерстяное пальто с высоким воротником, делающее его похожим на нахохлившуюся злую ворону, и чёрную шляпу. Сколько себя помню, отец всегда ходил в головном уборе, хотя сейчас, по моим ощущениям, можно было и без него — на улице в последние дни сильно потеплело.

— Айрин! — воскликнул айл Вилиус, дёрнувшись ко мне, но тут же застыл на месте, сверкая глазами. Да, это был ещё один плюс судебного решения пятилетней давности… На отца надели кровный амулет, блокирующий любую агрессию в мою сторону. Чисто теоретически, он мог его снять, но сигнал об этом сразу поступил бы дознавателям. — Какого демона?!

Отец уже не кричал — шипел, — а я гадала, о чём он. О моих встречах с принцем? Нас ведь видели в городе, да и в театре, вместе. Или о справке Валлиуса? Я отдала её в тот же день, и до него могли дойти новости о содержимом.

— Если ты надеешься на то, что его высочество поможет тебе с тяжбой, то зря! — брызгал слюной отец. Значит, всё-таки Арчибальд. — Для него ты не более чем очередная шлюха! А я с утра уже сходил в комитет, добавил показаний о твоей распущенности!

Что-что он сделал?..

Кажется, айл Вилиус давно потерял связь с реальностью, раз не понимает, что Говард Родерик, безродный владелец музыкального театра, ещё может спать со шлюхой, а вот двоюродный брат императора — нет. Его высочество Арчибальд встречается только с приличными женщинами. И оскорблять женщину, с которой он проводит время, — значит, оскорбить его самого.

Но мне это только на руку, разумеется. Пусть отец как можно сильнее дискредитирует себя перед судом, я тогда выиграю дело и сама, без помощи дознавательского комитета. Что даже немного приятнее.

Всегда приятно утереть нос человеку, которого ненавидишь.

— Учту, — хмыкнула я, обогнув ругающегося Алана Вилиуса, и поспешила в театр.

.