Неистовый зверь

— И я вам еще кое- что хочу сказать: если вы попробуете меня обидеть, вам точно не поздоровится! Надеюсь, слуги уже отправили посыльного  к соседу в Эйрокс, и тот передаст весть дальше кому следует. Не пройдет пяти дней как Дагмар будет здесь и оторвет голову любому, кто посмеет на меня руку поднять или сказать дурное слово.

— "Медведь" постарался, вот оно что... - задумчиво произнес Алонсо, потирая кулаком колючий подбородок.

— Рыцарь Дагмар де Даркос? Кха… кха…. - храмовник едва мог справится с приступом неожиданного кашля, а когда ему это наконец удалось, вкрадчиво обратился к Марине:

—  Брайан мне подло солгал, и его заслуженно постигло возмездие. Я искренне надеялся, что в появлении младенца замешаны Темные Силы… хоть какие-нибудь демоны и злые духи, но у меня нет ни малейшего желания ссорится с рыцарем Черных камней. Я приношу  извинения  и с вашего позволения немедленно покидаю Тарлей… кха… кха... гхм…

Марина с презрительной улыбкой наблюдала, как грузный священнослужитель в длинном одеянии тяжело перевалился за порог и скрылся из вида. Теперь же внимание к себе привлек  Алонсо де Рилль. Он вежливо поклонился хозяевам замка и с достоинством произнес:

— Искренне рад, что вы нашли в себе силы и мужество открыться. Я также несколько понимаю и серьезные мотивы ваших поступков. Позвольте лишь рассудить вслух, насколько прилично вам по-прежнему считаться супругой достопочтенного Никоса…

— Дагмар давно все знает и готов забрать меня к себе в любой момент, я думаю, мы это вскоре обсудим, - небрежно бросила Марина, чувствуя страшную усталость в ногах.

«Не хватало еще, чтобы  дикая сцена убийства повредила малышу. Я перенервничала не по- детски, конечно, так ведь было с чего…»

— Ах, вот в чем дело! – смутился Алонсо, окончательно разобравшись в непростой ситуации.

Никос опустился на потертую тахту и вытянул вперед свои длинные худые ноги, вид у него при этом был самый что ни на есть довольный.

— О чем тут долго говорить… Я немедленно готов отказаться от своей сумасбродной жены и признать ее совершенно свободной женщиной. Да будет так! Я сказал свое слово.

Молчащий до поры Элизар  - напряженный и будто готовый к новой атаке, вдруг звонко хлопнул  в ладоши:

— Поздравляю вас, леди, теперь вы вольны выбрать себе супруга по душе! Эй, Ронсо, помоги-ка мне вытащить во двор зловонную тушу, нам еще предстоит говорить с его людьми, надеюсь, они возьмут золото в качестве компенсации и не станут устраивать долгую тяжбу…

Марина с беспокойством переводила взгляд с деятельного Элизара на улыбающегося Никоса:

— Что означают ваши слова, господа? Как я должна их понимать?

— Вы только что получили развод,  леди! - весело пояснил Элизар. -  Для этого супругу нужно лишь произнести при свидетелях несколько громких заявлений. И мы все только что их услышали… Эй, племянник, не смей умирать прямо сейчас! Я закончу с твоим вторым дядюшкой и приготовлю доброе снадобье для тебя, оно способно оживить даже мертвеца, но у меня нет никакой охоты пробовать его на этом исчадье Тьмы.

Ронсо и еще один более крепкий слуга  потащили тело Брайана ближе к выходу, а расторопная Лисса уже начала замывать пол. Марина немедленно отвернулась, с трудом подавляя приступ тошноты, но вскоре звуки чьих-то сдавленных рыданий заставили ее снова обратить внимание на середину холла. Теперь у ног Никоса сидела верная Сильда, обильно орошая слезами дрожащие руки своего господина.

А тот ласково успокаивал подругу суровых дней:

— Не плачь, солнце мое, не плачь… Если чудо возможно, и я снова смогу стать хоть немного прежним, ты одна будешь мне дорога как самое ценное сокровище. Ибо не хочу другой жены кроме тебя, моя  голубка.

Алонсо грустно вздохнул и, пожав широкими плечами, стал намекать на то, что не худо было бы промочить глотки после  тяжелого дня.

Элизар, оказывается, привез с собой пару бутылей отменного пива и вскоре бессменный повар Тарлей - одноглазый Сарлем объявил, что готов угостить всех поздним обедом или даже лучше сказать ранним ужином.

Сославшись на усталость и желание «помолиться в тишине» Марина ушла к себе, а новоприобретенные родственники и добродушный гость еще долго-долго воздавали должное хмельному напитку и жареном гусю. Разговоры затянулись до темноты… И ведь было о чем...

Глава 17. В кругу друзей

Глава 17. В кругу друзей

Прекрасно в нас влюбленное вино

И добрый хлеб, что в печь для нас садится,

И женщина, которою дано,

Сперва измучившись, нам после насладиться...

                                                        Н. Гумилев

Ронсо  мочил в кружке с пивом свой длинный ус и со слезами умиления поглядывал на хозяина, которого считал погибшим в битве за  Ничейную пустошь.

— Как же вам удалось выжить, мой господин?

Несмотря на поздний час и усталость от долгого путешествия из столицы Элизар был бодр и весел, но порой морщился и хватался за колено или поглаживал бок, там где плохо срослись переломанные когда-то ребра.