Неизбежная могила

— Вполне понятная реакция, — сказал Страйк, увидевший в графике, что сейчас за Фрэнками следят Барклай и Мидж. — Было бы неплохо получить приблизительное представление о том, когда, по вашему мнению, змею могли подбросить, потому что мы держим братьев под постоянным наблюдением, и они не были рядом с вашей входной дверью с тех пор, как старший опустил в почтовый ящик поздравительную открытку. Я смотрел видеозапись, и в его руке точно не было змеи.

— Так вы хотите сказать, что меня преследует какой-то третий псих?

— Необязательно. Вы были вчера вечером дома?

— Да, но…

Она задумалась.

— Ой. Вообще-то, я припоминаю, как вчера вечером услышала звук, словно хлопнула крышка почтового ящика.

— В котором часу?

— Должно быть, около десяти. Я принимала ванну.

— Вы проверяли, не подсунули ли что-нибудь в дверь?

— Нет. Когда я спустилась вниз, чтобы выпить, я заметила, что почтовый ящик пустой. Я решила, что, должно быть, приняла уличный шум за звуки от принесенной почты.

— Вам нужна помощь, чтобы избавиться от змеи? — спросил Страйк, который чувствовал, что это меньшее, что он может предложить.

— Нет, — вздохнула она, — я позвоню в «Королевское общество по предотвращению жестокого обращения с животными»⁶⁹ или куда-нибудь еще.

— Хорошо, я свяжусь с людьми, которые следят за братьями, узнаю, где они были вчера вечером в десять, и сообщу вам. Рад слышать, что вас это не слишком потрясло, Таша, — добавил он, вспомнив наконец ее имя.

— Спасибо, — сказала она, успокоившись. — Хорошо, буду ждать звонка.

Когда она повесила трубку, Страйк позвонил Барклаю.

— Ты был на Первом Фрэнке всю ночь, верно?

— Да, — сказал Барклай.

— Где он был около десяти?

— Дома.

— Ты уверен?

— Да, и его брат тоже. Второй Фрэнк последние несколько дней вообще не выходил на улицу. Возможно, он болен.

— Никто из них в последнее время не был рядом с домом Таши?

— Первый Фрэнк околачивался там в понедельник. Мидж была рядом с ним.

— Хорошо, я позвоню ей. Спасибо.

Страйк положил трубку и позвонил Мидж.

— Он определенно ничего не подбрасывал через входную дверь, — заявила Мидж, когда Страйк объяснил причину звонка. — Я скрывалась на противоположном тротуаре, наблюдая за окнами. Последние несколько дней он был дома, как и его брат.

— То же самое сказал и Барклай.

— У нее не может быть еще одного сталкера, как думаешь?

— Именно об этом она меня только что спросила, — сказал Страйк. — Полагаю, это может быть сумасшедшая идея какого-то фаната устроить ей подарок-сюрприз. Судя по всему, когда-то у нее была похожая змея — маисовый полоз.

— Неважно, сколько у тебя было змей, ты точно не захочешь, чтобы одна из них заползла через твою проклятую дверь, — отметила Мидж.

— Согласен. Ты не видела, кто-нибудь из копов приходил к Фрэнкам?

— Нет, — ответила Мидж.

— Хорошо, я свяжусь с клиенткой. Значит, придется оставить кого-то на время у ее дома, а также следить за Фрэнками.

— Твою мать. Кто бы мог подумать, что эта пара уродов потребует столько усилий?

— Уж точно не я, — признался Страйк.

Окончив разговор, он потянулся за своим вейпом, слегка нахмурился, вдыхая никотин, и на минуту погрузился в свои мысли. Затем он вернулся к еженедельному расписанию.

У Литтлджона и Шаха накануне вечером был выходной. Интрижки Йети ограничивались днем, и он каждую ночь возвращался домой к своей подозрительной и раздражительной жене. Страйк все еще задавался вопросом, не смешна ли только что пришедшая ему в голову идея, когда его мобильный телефон снова зазвонил, переадресованный, как и раньше, из офиса. Предполагая, что звонит его клиентка-актриса, он слишком поздно понял, что разговаривает с Шарлоттой Кэмпбелл.

— Это я. Не вешай трубку, — быстро произнесла она. — В твоих интересах услышать то, что я хочу сказать.

— Тогда говори, — раздраженно ответил Страйк.

— Мне позвонила журналистка из «Мейл». Они пытаются состряпать о тебе какую-то грязную статью, утверждая, что ты спишь с клиентками. Яблочко от яблоньки, и все такое.

Страйк почувствовал, как напряжение охватило все его тело.

— Я сказала ей, что не верю, что ты когда-нибудь спал с клиентками, что ты очень благородный человек и что у тебя строгие правила в этом плане. Сказала, что ты совсем не похож на своего отца.

Страйк не мог точно выразить своих чувств, это было слабое удивление, смешанное с призрачной тенью прежних чувств, воскрешенных печальным голосом, который он иногда слышал в конце их самых неприятных ссор, когда неистребимая любовь Шарлотты к конфликтам опустошала и делала честной даже ее саму.

— Я знаю, что они обращались также и к другим твоим бывшим, — сказала Шарлотта.

— К кому именно? — спросил Страйк.

— Мэдлин, Киаре и Элин, — ответила Шарлотта. — Мэдлин и Элин заявили, что никогда не нанимали частного детектива, и отказались давать какие-либо комментарии. Киара говорит, что она просто рассмеялась, когда ей позвонили из «Мейл», а затем повесила трубку.

— Как, черт возьми, они узнали, что я был с Элин? — спросил Страйк, скорее самого себя, чем Шарлотту. Эта интрижка, которая закончилась весьма плачевно, была совершенно конфиденциальна с обеих сторон.