Неизвестная Россия. История, которая вас удивит

Сельские экономики прошлого производили существенно меньше продовольственных излишков, которые позволяли прокормить только очень небольшие группы населения, не занятые в аграрном секторе. По крайней мере, не занятые целиком – по улицам средневековых городов обычно бегают свиньи, гуси и куры, а на площадях пасутся коровы и козы. Отдаленную память об этом, например, сохранило название площадей в Венеции – campo, что значит поле или луг. Пьяцца, то есть собственно площадь в современном смысле этого слова, в Венеции была только одна – Сан-Марко.

Не погружаясь в сферу эпической арифметики, попытаемся оценить общую численность населения Древней Руси и Московии по косвенным данным. Считается, что предки нашего народа переселились на Русскую равнину со склонов Карпатских гор. В «Повести временных лет» мы не найдем даже намека на завоевание новых для восточных славян территорий. Они просто пришли и «сели», где им больше понравилось. Это свидетельствует о том, что территория от будущего Новгорода до будущего Киева была по преимуществу пустынна, во всяком случае, достаточно обширна и мало заселена, чтобы бесконфликтно принять славян-переселенцев.

То же происходит и в период миграции южнорусского населения на северо-запад и северо-восток, когда давление степи с середины XII века становится невыносимым. Мы знаем, что в лесах, расположенных в верховьях Оки и Волги, где позднее сформируется великорусская народность, обитали финно-угорские племена, но у нас опять-таки нет никаких данных об их конфликтах с переселенцами. И это при том, что летописцы были современниками миграции XII–XIII веков. Ключевский считал, что дело в кротости туземного населения. Действительно, Иордан, писавший в VI веке, называл финнов самым кротким народом Севера, но, думаю, потому что они были отдалены от магистральных путей истории, которую составляют, как известно, войны. Отдельные личности действительно бывают кроткими и миролюбивыми, в народах индивидуальные качества усредняются и решающим становится инстинкт выживания, который является, конечно, доминирующим в любом сообществе людей.

Те же «кроткие» финны в 1939–1940 годах на глазах у всего мира с несгибаемым упорством противостояли огромной Красной армии, пытавшейся захватить их страну. Потери СССР историки оценивают в 70 – 100 с лишним тысяч человек за один год. Более близкое к описываемым событиям племя венгров – тоже финно-угорское – опять-таки не назовешь «кротким». То есть когда-то, в бытность венгров в приуральских степях, они, наверное, считались бы «кроткими», если бы кого-то интересовали. На арене истории их заметили, как всегда случалось, благодаря воинственности. В конце IX века венгры захватывают Паннонию и оттуда совершают отчаянные вылазки на запад, доходя до Кастилии и Омеядского халифата в Испании, до Бургундии во Франции и Апулии в Южной Италии.

Сравним ситуацию Русской равнины в VII–XIII веках с эпохой Великого переселения народов. Миграции в относительно населенных районах мира превращаются в бесконечную упорную, многовековую войну. Уже к концу II века н. э. Римская империя была обложена крупными союзами варварских племен по всем своим границам в Европе от Черного до Северного морей. Собственно борьба с Римом их и сформировала. «Всякий раз, когда варвар одерживает верх, это случается оттого, что он уже больше чем наполовину цивилизовался, – замечает Фернан Бродель. – Он всегда долго пребывал в прихожей и, прежде чем проникнуть в дом, десять раз стучался в двери. Он если и не усвоил в совершенстве цивилизацию соседа, то по меньшей мере всерьез около нее потерся». Это наблюдение сколь точное, столь и добродушное. Германские народы примерно полтысячелетия терлись о цивилизацию соседа своими рогатинами и топорами, топтались в римских прихожих, то совершая дерзкие вылазки в дом, то убивая всех, кто только высовывал нос за дверь. Да и сами они были не раз биты. После многочисленных, почти бесконечных войн варвары, наконец, одержат верх и в течение V века расселятся по землям империи.

Появление славян относится к последнему этапу Великого переселения народов, когда в VI веке в борьбе с Восточно-Римской империей из разных племенных огрызков на Нижнем Дунае сплачивается праславянский этнос. Примерно столетие греческие авторы только и говорят о жестокостях и коварстве славян, а потом вдруг – со второй четверти VII века – славяне исчезают из византийских источников. Вероятно, около этого времени их согнали с насиженных мест пришедшие по степному коридору авары, о чем помнит еще «Повесть временных лет»: «Те же обры воевали со славянами и покорили дулебов, тоже славян, и притеснили женщин дулебских: собираясь ехать, обрин не давал запрягать ни коня, ни вола, а приказывал заложить в телегу 3, 4, 5 женщин, и они везли его». Так авары, вскоре занявшие Паннонию, вытолкнули славян с хлебного места, каковым, без сомнения, являлась граница с Восточно-Римской империей, сулившая богатую добычу, в пустоту, неисторическое пространство востока Европы, туда, где обитали разве что «кроткие» народы.