Неизвестная война. Правда о Первой мировой. Часть 1

Дорогобужский полк, находясь в арьергарде 13-го корпуса, как мог, тормозил продвижение противника до темноты, и свою задачу выполнил блестяще. Немецкие силы 1-й резервной дивизии были остановлены у Доротова пулеметным и ружейным огнем и дальше не пытались идти.

С 9-ти часов утра германцы нанесли удар по Гогенштейну, обороняемому 3-м Нарвским и 4-м Копорским полками 13-го корпуса. Первая немецкая атака была выкошена ружейно-пулеметным огнем русских. Как обычно в этих случаях немцы подтянули тяжелую артиллерию и открыли ураганный огонь. На этот раз огонь немецких батарей был настолько ужасен, что Нарвцы и Копорцы, понеся тяжелые потери, не выдержали и начали беспорядочный отход за деревню Сауден и к западной окраине Гогенштейна. Германская артиллерия перенесла огонь на Сауден, зажгла ее, и выкурила пожаром оттуда русских. Во время отхода к городу Нарвский и Копорский полки были охвачены противником с фронта, фланга и тыла. Полки были подвержены мощному перекрестному огню, началась паника, солдаты бросились в беспорядке к Гогенштейну. Немцы начали преследовать и на плечах отступающих русских ворвались в Гогенштейн. Русским полкам грозило полное уничтожение, однако положение было спасено, благодаря подвигу поручика А. Ф. Фотинского. Он командовал полуротой (около 80-100 человек) 2-й роты 15-го саперного батальона и выполнял работы по подготовке города к обороне. В течение всего боя он наблюдал за меняющейся обстановкой, находясь на верхних ярусах кирхи и ратуши. Он своевременно предупредил полки об обходном фланговом маневре немцев. Когда началась паника, и русские беспорядочно побежали в город преследуемые немцами, он приказал поднять на здании кирхи, которая была превосходной огневой позицией, два пулемета. Едва немцы ворвались в город, по ним был открыт бешеный пулеметный огонь, которым буквально смело первую волну немцев. Вторая волна остановилась и залегла перед городом. В этом момент русские получили драгоценную передышку, сумели оправиться от полученного удара, перестроиться и встретить врага. Немцы все же прорывались с разных сторон в город, и на улицах Гогенштейна начался яростный штыковой бой. В это время поручик Фотинский косил десятками солдат противника пулеметным огнем, поддерживая своих бойцов до того момента, пока патроны полностью не иссякли. Но главное было сделано – противнику не удалось окружить и уничтожить русские полки. К тому же у самих немцев началась неразбериха в управлении огнем артиллерии, и они по ошибке накрыли мощным огнем свои же части, заходящие русским в тыл. Поручик Фотинский был ранен в руку, но вышел из города в арьергарде своей полуроты вслед за Нарвским и Копорским полками. Так были спасены и вырвались из западни два русских полка, благодаря прочно забытому впоследствии подвигу поручика Анатолия Флавиановича Фотинского.

* * *

Обе стороны в боях за Гогенштейн понесли тяжелые потери: русские лишились 3300 солдат и офицеров[152], противник около 3500–3700. Описание этих боев позволяет развеять прочно укрепившийся миф о том, что все это сражение было непрекращающимся избиением 2-й армии, в котором русские потеряли в 5 или чуть ли не в 10 раз больше своего противника. Судя по описанию боев, можно сделать вывод, что эти фантазии не имеют отношения к реальности. Скорее напрашивается другой вывод – в начале сражения немецкие войска, атакуя русские позиции, пострадали гораздо серьезнее русских.

Перелом в сражении в пользу немцев стал намечаться после полудня 28 августа. И заслуги немецкого командования в этом нет никакой. Самсонов, волею случая и из-за неудачного стечения обстоятельств, совершенно не подготовленный, оказался во главе 2-й армии, И оказавшись во главе ее, совершил несколько непростительных ошибок. 28 августа, прибыв в корпус Мартоса, и увидев, что боеприпасы и продовольствие на исходе, а противник превосходит силой, отдал приказ об отступлении, что было вполне разумно в данной ситуации. Но своими распоряжениями он дезорганизовал управление армией, оно происходило настолько сумбурно, что из его «скользящего плана» ничего не вышло. Мартоса, командующего 15-м корпусом, он отправил к Нейденбургу, куда предполагалось отступать, выбрав предварительно подходящую позицию. По плану предполагалось сначала эвакуировать тылы и обозы, затем корпуса, находящиеся на северном фланге. Лучший корпус был обезглавлен, регулировать его движение было некому. Одни части получили приказ, другие – нет, войска при отходе перемешались, управление ими было утеряно, и все пошло кое как.