Неизвестная жизнь писателей, художников, композиторов

И последствия не заставили себя долго ждать. Уже в воскресенье 30 мая начался приступ ревматизма с сильнейшей лихорадкой и ужасными болями – приступ, осложнившийся почти полной потерей подвижности рук и ног. В понедельник значительного улучшения не произошло, однако грозные симптомы немного отступили. По крайней мере, руки и ноги стали композитору повиноваться.

Но улучшение длилось недолго. Во вторник ночью произошел тяжелый сердечный приступ, во время которого композитору даже стало казаться, что он умирает. Но когда явился доктор Клеман Лоней, которого известил о состоянии Бизе Делаборд, кризис уже миновал и Бизе спал.

Поставив Бизе нарывной пластырь на грудь в области сердца, доктор ушел. На следующий день – в среду в 8 утра он явился снова. Осмотрев больного, он заключил, что кризис миновал и опасности для здоровья композитора больше нет.

Однако драматург Людовик Галеви – отец Женевьевы, прибывший в это же утро в Буживаль, впоследствии писал: «Я застал Женевьеву в слезах. Бизе был беспокоен. Он бредил». Однако на этот раз доктора не вызвали, так как днем Бизе стало лучше.

Ближе к полуночи Бизе решил немного поспать, и в доме воцарилась тишина. Однако час спустя, по свидетельству Галеви, у композитора начался новый сердечный приступ. «Делаборда! – закричал Бизе. – Позовите скорей Делаборда!» Затем, обращаясь к Марии Рейтер, он прошептал: «Бедняжка Мария, я уже холодею. Это – холод смерти. Как вы скажете об этом моему отцу?»

Дальше в показаниях очевидцев появляются серьезные противоречия. Так, одни из них заявляли, что Бизе лишился сознания еще до появления Делаборда. Другие же утверждали, что композитор разговаривал с ним. Рядом с этими расхождениями присутствуют и труднообъяснимые вопросы: например, почему вместо врача или супруги был вызван Делаборд? Или о чем он разговаривал с Бизе в течение часа? А если все это время композитор находился в бессознательном состоянии, то что все это время делал у его постели Делаборд?

А вот согласно официальной версии, события развивались следующим образом. Спустя примерно час прибыл врач. Делаборд встретил его словами: «Наконец-то!.. Он в обмороке. Что делать?

– Ничего, – скорбным голосом ответил врач. – Он мертв».

Сразу же после смерти Бизе появилось заключение, что умер он от сердечного приступа. И такой диагноз устраивал всех.

Однако спустя несколько лет Женевьева как-то проговорилась, что смерть Бизе была спровоцирована опухолью в ухе, которую никто из хирургов не пытался удалить, рассчитывая, что она исчезнет сама.

Впрочем, это заявление Женевьевы, в характере которой присутствовало стремление придумать какую-нибудь фантастическую историю, можно было бы отбросить как маловероятное и не имеющее реальных подтверждений. Однако молодой Антони де Шудан – сын издателя произведений Бизе, находившийся в дружеских отношениях с композитором, утверждал, что на шее Бизе был четко виден след от ножевого ранения. И его свидетельству можно вполне доверять, поскольку, узнав о смерти Бизе, он одним из первых прибыл в Буживаль.

Это свидетельство Шудана весьма важно уже по той одной причине, что он единственный из посторонних людей, кто смог увидеть композитора на смертном одре. Никого больше покойника до дня похорон не видел.

Откуда же взялся этот странный шрам на шее? Возможно, это был след от кровоизлияния после прорвавшегося нарыва на барабанной перепонке левого уха? Казалось бы, вполне правдоподобное объяснение. Однако оно было отвергнуто медиками как несостоятельное.

Не выдерживает критики и заявление Женевьевы о том, что ни один из хирургов не решился оперировать опухоль уха. Ведь для этого не требовалось оперативного вмешательства светил медицины, а всего-навсего нужен был простой прокол, который мог бы сделать любой грамотный врач.

Итак, как же все-таки могла появиться на шее Бизе рана, которую увидел Антони де Шудан? Для того чтобы подозревать в этом кого-то из домочадцев, оснований нет. Конечно, можно было бы обвинить в этом Делаборда. Но для подобного преступления требовались довольно серьезные мотивы. А их у Делаборда не было. По крайней мере, умирающий Бизе уже не мог помешать его роману с Женевьевой.

Весьма вероятно, что между композитором и Делабордом в ночь со второго на третье июня разговор и впрямь состоялся. Возможно, в ходе этой беседы Бизе, во исполнение своего предсмертного желания, как раз и настоял на том, чтобы Делаборд оформил свои отношения с Женевьевой официально. И вскоре после смерти композитора Делаборд и впрямь сделал предложение Женевьеве. Правда, ее отец, опасаясь лишних пересудов в обществе, выступил против этого брака…