Неизвестная жизнь писателей, художников, композиторов

Вернувшись в Париж, он даже почувствовал некоторое облегчение и с новыми силами погрузился в работу. Но, увы, появившееся было улучшение оказалось временным. Снова его стали донимать прежние боли, но теперь они появлялись гораздо чаще и были намного острее. Эти физические страдания сказывались и на характере Мане: он стал очень нервным и вспыльчивым, раздражался по всякому пустяку.

По совету доктора Сиредэ Мане опять выехал на лечение в Бельвю, где провёл более пяти месяцев. Все здесь было как и прежде. Те же утомительные лечебные процедуры: массажи, души, – но теперь уже по три раза в день. Однако и в эти месяцы от занятий живописью Мане не отказался: он писал небольшие натюрморты, но кисти часто не слушались, и начатое он нередко до конца так и не доводил.

К концу лета состояние Мане несколько улучшилось, однако в Париж он возвратился только 2 ноября. Он все еще искренне верил в целебную силу водных процедур и старался задержаться в лечебнице как можно дольше.

Но радость художника от поправившегося здоровья была недолгой. Внезапные и нестерпимые боли снова стали заявлять о себе. Мане, чтобы ослабить их, все чаще прибегал к наркотикам. И хотя Сиредэ предостерегал художника от такого лечения, Мане на советы врача внимания почти не обращал.

А здоровье все ухудшалось, не прекращались нестерпимые боли. Смерть уже совсем близко подкралась к художнику. 24 марта, в ночь с субботы на воскресенье, его левая нога стала мало-помалу чернеть, причиняя больному чудовищные страдания.

В воскресенье послали за доктором Сиредэ. Прибывший врач сразу установил диагноз: гангрена. Чтобы определиться с дальнейшими действиями в отношении Мане, Сиредэ собрал консилиум врачей. Их вывод был однозначен: требуется срочная ампутация левой ноги. Но так как больной был крайне слаб, врачи решили, что следует слегка укрепить его здоровье.

Однако гангренозные процессы продолжали стремительно развиваться. И 18 апреля хирурги пришли к выводу о немедленном проведении операции. И Сиредэ тотчас стал готовить к ней художника.

И утром 19 апреля хирург Тийо после наркоза ампутировал ногу чуть выше колена. Казалось, художник операцию перенёс хорошо. Он почти все время молчал, лишь иногда жаловался на боли в отнятой ноге.

Однако в субботу 28 апреля состояние Мане вдруг резко ухудшилось: повысилась температура, он стал бредить. А на следующий день – 29 апреля – началась агония. Чудовищно мучительная, она длилась все воскресенье и большую часть понедельника. Мане храпел, его тело сотрясалось от конвульсий. И лишь в понедельник в семь часов вечера его сердце перестало биться. Похоронили Мане 3 мая 1883 года на кладбище Пасси.

Таити вместо Парижа

8 мая 1891 года, бросив все, что у него было в Европе, – семью, друзей, выгодную работу, – Гоген появляется в Таити – стране вечно цветущих деревьев, божественных ароматов и обнаженных женщин. Он планирует здесь разбогатеть, рисуя портреты местной аристократии, и прославиться своими путями в живописи.

Гоген одно за другим создает полотна, на которых изображены темнокожие женщины с младенцами на руках, метиски, отдыхающие в густой тени пальм, натюрморты с необыкновенно яркими и необычными цветами.

Но помимо творческого вдохновения, художник нашел на Таити и бесконечную, лишенную всяких условностей страсть. Первое время он просто наслаждался местным обычаем коротать ночь в своей хижине с новой женщиной.

Но довольно быстро Гоген осознал, что такая разгульная жизнь мешает творчеству. И он решил найти тебе постоянную женщину. Художнику приглянулась тринадцатилетняя Теури, которая вскоре перебралась в его жилище…

Но вдруг в 1893 году, оставив беременную Теуру, Гоген вернулся в Париж. И сразу был ошарашен наследством, которое свалилось на его голову. Став обладателем огромного капитала, художник начинает вести абсолютно свободный образ жизни. Например, вызывающе одеваться. Так, по воспоминаниям очевидцев, Гоген наряжался в длинный синий сюртук с перламутровыми пуговицами, надетый на голубой жилет с желто-зеленым узором вокруг воротника. Кроме того, на его голове высилась серая шляпа с васильковой лентой, руки прятались в белых перчатках. Безусловно, вся эта пестрая мешанина заставляла добропорядочных парижан обходить Гогена стороной.

Но не только своими экстравагантными нарядами «блистал» Гоген в Париже. В этот период он также посвящает много времени женщинам. А как же иначе: ведь Гоген – известный ловелас. Сначала он убивает время с некоей швеей Жюльетт Юз, которая отличалась довольно неказистым видом. Но вскоре ее он оставляет и бросается в объятия 13-летней бездомной Анны Яванской. Он настолько пленен ею, что вместе с ней уезжает в Бретань. Это путешествие чуть не стоило художнику жизни. Однажды эта малышка спровоцировала драку, в которой Гоген был до полусмерти избит местными жителями. Когда Гоген очутился на больничной койке, Жюльетта бросила его, прихватив при этом все ценные вещи художника, за исключением его картин…