Неизвестные рассказы сыщиков Ивана Путилина, Михаила Чулицкого и Аркадия Кошко

Тульский избегал знакомства со своими соседями по квартире. Поэтому он не знал, что у хозяйки Клары Ивановны были новые жилицы, которые между тем знали о нём всё, что только возможно было узнать.

Одна из новых жилиц, Антонина Осиповна Елочкина, значившаяся по паспорту девицей и дочерью губернского секретаря, двадцати пяти лет, была красавица. Высокого роста, стройная, с роскошными волосами и большими глазами, она невольно приковывала к себе взгляды мужчин.

Яркие цвета роскошных её нарядов как-то не гармонировали с простотой меблированных комнат. Тонкий наблюдатель из всех её кокетливых взглядов и движений вывел бы заключение, что она не только знает цену своей красоте, но и умеет пользоваться ею. Жила она с особой лет пятидесяти, Валерией Францевной, которую выдавала за свою тётку. При посторонних Валерия Францевна проявляла необычайную нежность к своей племяннице, чрезмерную заботливость о её здоровье и иногда слегка журила её. Оставаясь же вдвоём с нею, она как-то съёживалась, смотрела в глаза своей повелительницы и являла собой тип простой приживалки.

В данную минуту мы застаём Антонину Осиповну в дурном расположении духа. Нахмурив брови, она молча ходила взад и вперёд по комнате.

– Может быть… – робко начинает Валерия Францевна.

– Что может быть? – грозно спрашивает Антонина Осиповна, останавливаясь перед ней.

– Нет, я так, я только хотела сказать, что вам скучно и что… Может быть, дать знать Петру Петровичу?

– Только попробуйте! Тогда ноги вашей больше здесь никогда не будет! Поняли?

– Я ведь только… Соблюдая ваши интересы…

– Знаю я вас! Не о моих, а о своих интересах думаете. Скучно стало без подачек. О Петре Петровиче ни слова! Никто больше не должен здесь знать о моём знакомстве с ним. Уразумели? Теперь думаю совсем о другом. Я решила выйти замуж.

– Замуж? За кого же?

– Придёт время, узнаете. Довольно отдыхали! Пора за работу. Теперь слушайте и вперёд ведите себя как следует. Лишнего не болтайте.

– Послушайте! Я, кажется, всегда…

– Всегда, как только выпьете лишнего, распустите язык. Не перебивайте! Свадьбе Петра Петровича я больше мешать не буду. Это вовсе не значит, что я довольна и благодарна за те несчастные деньги, которые он мне швырнул. Нет! Но у меня план.

– Конечно, он вас любит, только вас одну. После своей свадьбы он опять заявится к вам. Мы опять заживём хорошо, весело…

– Ничего вы не понимаете. Не перебивайте же, говорю я вам! Кто я теперь такая?! Что я могу сделать? Смеет ли поднять голос какая-то содержанка! Я ничто! А вот выйду я замуж за порядочного человека, буду бывать в обществе, буду называться порядочной женщиной, и тогда я им всем покажу! Тогда я сделаю всё, что захочу! Замужней женщине из общества всё разрешается. Если она красива, её всегда будут защищать, хотя бы она была и не права. Всегда примут её сторону. Вот тогда я закачусь! Уж и здоровые же рога я буду наклеивать своему муженьку! У меня будут поклонники, бриллианты. Буду ездить без мужа за границу. И в то же время я буду дама, меня будут принимать в хороших домах! И если и будут судачить кумушки, так из одной только зависти. Отлично я знаю это фальшивое общество. Поэтому-то я и хочу быть принятой в этом обществе. А для того чтобы привести в исполнение мой план, надо забыть прошлое, надо устроить так, чтобы и другие не знали об этом прошлом. Тогда я выйду за порядочного человека. Поняли?

– Понять-то я поняла, но чтобы выйти замуж, надо найти такого…

– Дурака, вы хотите сказать? Нашла. Заметили здесь жильца Тульского? Это он. Надо приняться за дело. Мы должны познакомиться с ним. Если он поинтересуется о моём прошлом, поменьше разговоров. «Хотя, мол, я и тётка родная, но недавно жить стала с ней. Была, кажется, какая-то драма между её отцом и матерью, после которой она, несчастная, ушла ко мне. Тяжело раскрывать старые раны и терзать такую чудную невинную девочку, ангельскую душу». Одним словом, все ваши любимые слова и фразы, которые вы так часто повторяете.

– Не беспокойтесь, это уж я сумею. Только что он потом скажет, когда женится?! Может он нам такую прописать невинность, что…

– В этом-то и штука. Нужно обделать ловко. Вот тут-то мне и нужна ваша настоящая помощь. Я всё уже обдумала и решила. Вы должны съездить к Жирто.

– К Жирто?! К сводне?

– Ну да. Наобум я ничего не делаю. Придётся ей заплатить, но иначе нельзя поступить. Она должна подыскать невинную девушку, которая поставлена в безвыходное положение и готова продать себя. Лучше всего из бедной чиновничьей семьи. Окончила гимназию, к физическому труду неспособна, а наряжаться любит. Службы найти не может – без протекций никуда не принимают. А дома есть нечего. Мало ли таких? Хоть пруд пруди! Сама ведь я из таких и проделала всё это. Вас же, сокровище, обрела не у кого другого, как у Жирто. Ну-с, так вот, когда Жирто выловит такую, она должна познакомить её со мной.

– Что вы хотите делать? Не понимаю.