Неизвестный Бондарчук. Планета гения

Ныне, когда их обоих призвал Господь, подавая в Храме поминальные записки, я пишу рядом имена Сергия и Андрея и твёрдо знаю, что там, где нет скорби, воздыханий и сплетен, они вместе взирают на нас, грешных, с надеждой и любовью; и вместе укрепляют наши души.

Здесь им не позволили быть вместе…

Бондарчук и Тарковский. Равно любимые и дорогие для меня люди. Отношения этих двух гениев еще требуют изучения и расчистки от наслоений сплетен и домыслов. Как я радовался, когда Сергей Фёдорович предложил вечно опальному Андрею работать в его Объединении на «Мосфильме»! Это был период, когда два гения сердечно потянулись друг к другу и даже строили планы совместной работы над фильмом о Достоевском. Не тут-то было! Их развели. Нашептали Андрею о «коварстве Бондарчука», который-де непременно воспользуется доверчивостью Тарковского… И заключительным аккордом стал инцидент в Каннах. Бондарчук был приглашён на Каннский Международный кинофестиваль как член жюри. А Тарковский участвовал в конкурсе с фильмом «Ностальгия». Главную премию картина Тарковского не получила. И пресса повесила неудачу Тарковского на совесть Бондарчука.

Сергей Фёдорович вернулся из Канн, и я при первом же общении задал вопрос:

– Как вам новый фильм Андрея?

Его отзыв о картине был достаточно спокойным. Не захватила его «Ностальгия», и он чисто профессионально объяснил, почему. Естественно, я спросил:

– Вы голосовали против?

– Нет, – сказал мирно, – я воздержался.

Спустя несколько лет, когда не стало Андрея Тарковского, я встретился в Париже с Отаром Иоселиани, свидетелем «Каннского инцидента». Как только фестиваль отшумел, он подошёл к своей знакомой, члену жюри, и спросил напрямик:

– Бондарчук голосовал против «Ностальгии»?

– Он вообще на том обсуждении молчал, – поведала французская кинознаменитость. – Если б выступил против фильма, то лил бы воду на мельницу Тарковского.

– Я пересказал Андрею этот разговор – продолжал Отар, – он обернулся к жене: «Вот видите, Лариса Пална, у Отара совершенно другая информация».

– Нет! – вскричала жена. – Я точно знаю! Бондарчук был послан КГБ, чтобы не дать вам «Пальмовую Ветвь»!

Да… «писала губерния»… До меня из той мутной губернии доносилось, что Бондарчук чёрствый, эгоистичный человек, что даже на собственных детей ему плевать.

Одно из наших общений было на очень не простую тему. Это был разговор один на один, я сообщил, что мы с Натальей расстались. Его реакцию я запомнил на всю жизнь, потому что тогда увидел подлинного Сергея Фёдоровича. Он долго глядел мне в глаза, и его глаза наполнялись слезами. И выдохнул лишь одно: «О, Господи». И вот в этих слезах, в этом «О, Господи» была вся его любовь ко всем своим детям… ко мне…

Незадолго до его ухода я поделился с ним, что открыл такую закономерность: как только на Руси является пророк, его убивают. Что тех, кто любезен народу, тех, кто пробуждает своей лирой добрые чувства, соединяет народ в светлом, патриотическом порыве – именно их силы зла истребляют. Так было с Пушкиным, Грибоедовым, Лермонтовым, Есениным, Маяковским. И в наши дни из всей гнилой, патологической попсовой эстрады почему-то убит Игорь Тальков! Именно тот русский певец, который одухотворял молодёжь – через притягивающие их роковые ритмы звал к возрождению национальной России.

– А Шукшин? – вдруг задумчиво произнёс Бондарчук. – Это тоже убийство. И я знаю, кто его убил.

Как я не допытывался – кто, ответа не было. Унёс с собой эту тайну Сергей Фёдорович…

Гроб с его телом мы несли плечо к плечу с Никитой Михалковым. На панихиде, поглядывая на него, еле сдерживающего слёзы, я осознавал:

– Эстафету принимаешь ты. Теперь только держись.

Быть первым на Руси – тяжёлый крест.

Наталья Бондарчук, заслуженная артистка России

Роли в фильмах: «Ты и я», «Солярис», «Исполнение желаний», «Пришёл солдат с фронта», «Звезда пленительного счастья», «Красное и чёрное», «Юность Петра», «Лермонтов», «Василий и Василиса», «Мать Мария» и других. Режиссёр фильмов: «Живая радуга», «Детство Бэмби», «Юность Бэмби», «Господи, услышь молитву мою», «Одна любовь души моей», «Пушкин. Последняя дуэль», «Гоголь ближайший».

Одна любовь души моей

Слава Богу! Не угасает, не проходит интерес – вдумчивый, взволнованный интерес к творчеству Сергея Фёдоровича Бондарчука. Думается, это закономерно: чем дальше мы будем отходить от него в будущее, тем ближе к нам он будет как крупный художник, обгоняющий своё время.

Для начала – немножко детских воспоминаний. Все дошкольные годы я провела с отцом, потому что мама в то время много снималась. А мы оставались вдвоём, я забиралась к нему на колени, он рисовал нас на паруснике, и мы фантазировали, что уплываем в дальние страны.