Неизвестный Линкольн

В особняке Эдвардсов кипела суета окончательных свадебных приготовлений: посыльные с доставками один за другим появлялись у заднего входа и в последнюю минуту получали заказы на что-то другое. Для мероприятия даже был приглашен специальный шефповар, который готовил праздничный ужин, но не в старых посудах и не на старой печи, а на новой плите с новым инвентарем.

Новогодний вечер тихо опустился на Спрингфилд, в окнах появились праздничные венки, за которыми мерцали маленькие свечки. Дом Эдвардсов замер в волнении и ожидании. В шесть тридцать начали прибывать счастливые гости, а в шесть сорок пять появился священник с ритуальными принадлежностями под рукой. Комнаты были обставлены растениями с яркими цветами. Присутствующие были охвачены восторгом, все погрузились в радужную болтовню, ожидая церемонии.

На часах было уже семь… семь тридцать, но Линкольн не появлялся, он явно опаздывал.

Минуты проходили медленно и утомительно, старинные часы в прихожей стучали каждые пятнадцать минут, и так уже несколько раз, а жениха все нет и нет. Госпожа Эдвардс нервно смотрела на дорогу ведущую к дому: «Что могло случиться, может, он… Нет это невозможно, об этом даже речи быть не может!» Семья уединилась и начала шептаться о чем-то — спешное совещание. Мэри ждала в соседней комнате: одетая в шелковое подвенечное платье, украшенная вуалью, она нервно дергала цветы, вставленные в ее локоны, и без остановки ходила у окна, поглядывая то на дорогу, то на часы. Ее ладони стали мокрыми, она вся вспотела: прошел целый час мучений, а его все нет. Но ведь он обещал… он точно придет… В девять тридцать один за другим гости начали уходить, без шума и лишних слов, но, конечно, с удивленными лицами. После ухода последних гостей несостоявшаяся невеста разорвала вуаль, вырвала все цветы из своих волос и, разрыдавшись, поднялась к себе в комнату. Она была убита горем: постоянно думала, что же скажут люди, ведь она опозорена в глазах окружающих, ее все высмеют, стыдно даже выйти на улицу. Волна уныния и боли накрыла ee. Вдруг Мэри захотела увидеть Линкольна, крепко обнять его, но тут же появилась намного сильное желание убить его за то унижение и боль, которые она испытала.

Но где же был Линкольн? Может, все это было лишь обманом? Может, он вовсе сбежал? А что, если случилось несчастье? Или он совершил самоубийство? Ни у кого не было ответа. Поздно ночью собралась толпа с лампами, и начались поиски жениха. Кто-то проверял привычные для него места в городе, кто-то — дороги, ведущие за город.

8

Поиски продолжились всю ночь и все следующее утро, Линкольна нашли только после полудня: сидя у себя в офисе, он бормотал непонятные слова. Друзья уже начали думать, что он сходит с ума, a родные Мэри Тодд и вовсе объявили, что Линкольн психически нездоров. Это было удобным вариантом объяснения его непоявления на свадьбе.

После случившегося Линкольн пригрозил наложить на себя руки, и доктор Генри, к которому обратились его друзья, посоветовал Спиду и Батлеру следить за ним не отрывая глаз. На всякий случай от него отобрали даже карманный нож. В общем, все точно так же, как было после смерти Энн Рутледж.

Доктор настоятельно посоветовал Линкольну посетить сессии городского собрания в надежде отвлечь его от суицидальных мыслей. К тому же как местный лидер вигов он был обязан постоянно присутствовать на собраниях, но записи показывают, что за три недели он появлялся там только четыре раза, и то на час или два. Впоследствии 19 января Джон Хардин официально проинформировал руководство собрания о его болезни.

Через три недели после побега с собственной свадьбы он написал, наверное, самое грустное письмо в своей жизни, своему партнеру по адвокатской конторе:

«Сейчас я самый ничтожный человек в мире, и если то, что я чувствую, будет равномерно распределено между всеми представителями рода человеческого, то наверняка на белом свете не будет ни одного улыбающегося лица. Смогу ли я когда-нибудь стать лучше… Я с ужасом осознаю, что нет, но и жить в моем состоянии невозможно. Я должен либо умереть, либо измениться, по крайней мере, мне так кажется».